История (Страница 48)

150 лет назад в России начали реформировать полицию

«Реформа полиции, проведённая правительством Александра II, была такой же половинчатой и внутренне противоречивой. Изживание наследия старой полицейской системы растянулось на десятилетия и не получило логического завершения вплоть до падения самодержавия» – это фраза из новой книги историков Владимира Руги и Андрея Кокорева «Реформа полиции», которая в скором времени появится на прилавках книжных магазинов. Замените «правительство Александра II» на «правительство Путина» и вы поймёте, что уже вот как 150 лет российская власть безуспешно наступает на одни и те же реформаторские грабли. Меняется только форма, а проблемы перешли в разряд «вечных»:
«Если главные преобразования Санкт-Петербургской городской полиции были проведены в 1863–1867 годах, то для Москвы закон о подобном переустройстве был подписан 5 мая 1881 года уже новым царём Александром III. Что же понадобилось менять коренным образом в полицейской системе Российской империи в середине XIX века? Ответ на этот вопрос следует искать как в архивах МВД, так и в публицистике того времени. Журнально-газетные публикации на данную тему пусть не в полной мере, но отражают общественное мнение, тем более что с началом царствования Александра II была провозглашена эпоха Гласности.

Как разгромили «систему» – советских хиппи, вышедших на демонстрацию 1 июня 1971 года

Первый раз об антисоветской демонстрации московских хиппи я услышал в 1973 году, когда поступил на первый курс истфака МГУ. В принципе, всем моим сверстникам было известно, что существует некая «система», своего рода союз хиппи, который возглавляет их лидер по прозвищу Солнышко. Университетская легенда тех лет гласила, что именно он, Солнышко, и собрал несколько групп единомышленников (назывались разные цифры участников – от нескольких сотен до нескольких тысяч человек), которые якобы были намерены устроить антисоветскую демонстрацию. Почему-то рассказывали, что отечественные хиппи должны были пройти пешком от старого здания МГУ по улице Герцена (сейчас это Большая Никитская), пересечь Садовое кольцо и, пройдя по улице Чайковского (теперь Новинскому бульвару), встать у американского посольства и «демонстрировать». Правда, существовала неувязка относительно того, почему хиппи должны были двинуться на «антисоветскую демонстрацию» к посольству США, а не к Кремлю, который был несравненно ближе, но на это тогда мало кто обращал внимание.

Как палестинские боевики пытались шантажировать СССР

В начале 1980 года председатель КГБ СССР Юрий Андропов вызвал к себе самого секретного человека госбезопасности – начальника Управления «С» Первого главного управления (внешней разведки) КГБ Юрия Дроздова. Он высказал ему свои соображения о необходимости создания у нас в стране секретной спецгруппы особого назначения для проведения спецопераций за пределами СССР. Дроздов согласился, и в 1981 году Политбюро ЦК КПСС приняло решение о создании такой группы. В 1984 году спецгруппа была сформирована и получила название «Вымпел». В неё входило около тысячи офицеров, имевших опыт боевых действий, одно или несколько высших образований и владевших иностранными языками. На подготовку одного бойца группы уходило от трёх до пяти лет и сто тысяч рублей в деньгах того времени. Андропов хотел, чтобы это подразделение было самым лучшим в мире.

Из боевых донесений штаба 11-й смешанной авиадивизии 22 июня 1941 года

22 июня 1941 года один из самых мощных ударов немецкой авиации приняли на себя дислоцированные в Белоруссии части 11-й смешанной авиационной дивизии (САД). Сопротивление противнику советские лётчики оказали самое ожесточённое.
В составе этой дивизии тогда были два истребительных авиаполка (ИАП) – 122-й (истребители И-16, базовый аэродром Лида, полевой аэродром Новый Двор) и 127-й (истребители И-153, базовый аэродром Скидель, полевой аэродром Лесище), 16-й скоростной бомбардировочный полк (СБП, бомбардировщики СБ и Пе-2, базовый аэродром Желудок, полевой аэродром Черлёна). Штурмовой полк существовал тогда лишь на бумаге.

Воспоминания генерала Павла Воронова: первый бой, первая бомбардировка, первые потери

...К атастрофа разразилась внезапно: враг вероломно напал на рассвете, уничтожив нашу авиацию на аэродромах, застав Красную армию врасплох. Воцарились растерянность, паника… Это расхожее представление о 22 июня 1941 года культивируют вот уже многие десятилетия.
Может, в Кремле или где ещё так и было – растерялись, запаниковали. Только ведь война полыхнула от моря Баренцева до Чёрного, и везде всё было по-разному.
«…Немцы первый раз бомбили наш аэродром в 3 часа 14 минут, но полки были уже в воздухе. Все части находились в готовности № 1, которая, согласно вторичной телеграмме сверху, должна была быть отменена. Но у нас она не отменялась. Приказ о подъёме по тревоге в воздух был дан командующим 3-й армии генералом Кузнецовым В.И. Таким образом, первый налёт нам не причинил почти никакого урона…» Это записи моего деда, которые обнаружил и прочёл много лет спустя после его смерти. Людям военным некогда было паниковать, они сражались. Оба моих деда – кадровые военные, авиатор и сапёр. И оба встретили 22 июня на западной границе. Лейтенант-сапёр – в Бессарабии, но он записок не оставил, сгорев со своей дивизией в пекле сражений адского лета 1941-го. Полковник-авиатор принял удар в Западной Белоруссии, прошёл всю войну.

От Парижа до Болотной. Мифы и последствия майской «революции сознания» 1968 года во Франции

Очередная годовщина «красного мая», уже 44-я. Полувековой юбилей совсем на носу. Но напоминает об этом даже не столько календарь, сколько всё новые и новые социальные взрывы в разных концах планеты, которые неизменно подвязываются к одному и тому же «первоисточнику» – мятежному 68-му году. Почему?

Если бесконечно повторять – революция! революция! – и при этом хлопать в ладоши, со временем исчезнет всякое сомнение в том, что революция действительно была и что те, кто хлопал, были её главной движущей силой.

По частоте упоминаний в прессе революционный май 1968 года, похоже, скоро останется без конкурентов. Пережив своё время, умирают революции минувших десятилетий, когда-то считавшиеся великими, судьбоносными. А вот спонтанные студенческие бунты 60-х, почти одновременно охватившие Китай, Европу, США и несколько стран Латинской Америки, раз за разом, от юбилея к юбилею все чётче обретают профиль молодёжной революции вселенского масштаба.

Так в чём же подкупающая новизна революционного процесса, начатого в мае 1968-го, когда своё триумфальное шествие по планете не закончил ещё и наш «Великий Октябрь»? Странный феномен истории, над которым мы не очень задумывались: ведь оба эти шествия – одно бодрым и крепнущим шагом, другое всё заметней хромая – продолжались вместе почти четверть века, до 1989 года, когда рухнула Берлинская стена, а вслед за ней и весь социалистический лагерь.

Трудная судьба чудотворной иконы «Богоматерь Одигитрия»

В Россию возвращаются иконы, украденные в 1990-е годы, вывезенные за границу и, казалось, навсегда утраченные. Только вот их дорога на малую родину часто оказывается слишком тернистой.

…В июне древняя Устюжна будет отмечать четырёхсотлетие самого яркого события в своей многовековой истории. В пору Смутного времени банды литовцев, поляков и примкнувших к ним доморощенных разбойников попытались захватить беззащитный, на первый взгляд, город. Штурм захлебнулся, осада провалилась, и с тех времён местная топонимика обогатилась названием «Немчиновы могилы», поскольку на этом пятачке северной земли похоронили полёгших здесь незваных гостей.

Во время не крупной по меркам всемирной истории, но отнюдь не бескровной баталии по укреплениям проносили чудотворную икону «Богоматерь Одигитрия», сотворённую безвестным иконописцем в XVI веке. Восемнадцать лет назад святыня исчезла и никак не вернётся домой, хотя её заграничные скитания завершились и находится она не за тридевять земель, а в столичном храме Христа Спасителя.

Георгий Гречко: «Стремление полететь в космос для космонавта – это мечта»

Отрывки из книги Георгия Гречко «От лучины до космоса». Специально для газеты «Совершенно секретно»

Когда меня в числе первых из нашего конструкторского бюро послали на медицинскую комиссию для отбора в отряд космонавтов – я не верил, что меня отберут. Точнее, был уверен, что меня спишут по здоровью, однако решил всё-таки попробовать – интересно ведь. Меня поразило, сколько замечательных людей собралось там! Это были лётчики-испытатели, участники многих необычных экспедиций, подводники, учёные-теоретики космонавтики… Прекрасные, интересные люди!.. У них фантастические судьбы! Там был человек, который летал в самолёте-снаряде с ядерной боеголовкой. В конце полёта он должен был включить автопилот, а сам выпрыгнуть с парашютом. Но катапульта не сработала. Спасся он чудом, приземлился буквально за мгновения до падения снаряда, и взрывная волна прошла над ним… А потом он, будучи за рулём «Волги», врезался в дерево, вылетел сквозь переднее стекло и повредил рёбра и лёгкие, потому в космонавты не прошёл. С тех пор я знаю, что судьба – штука удивительная, она преподносит сюрпризы...

Этот судебный процесс современники называли самым громким делом в истории России. Впервые светским судом судили представительницу церкви – игуменью Митрофанию

Мало что так ранит душу верующего, как известия о личной нескромности служителей церкви, роскошестве высших иерархов, лицемерии и злоупотреблениях в церковной среде. Сомнения одолевают граждан ещё больше, когда им отвечают не по существу да ещё переходят в атаку: «А сами-то вы!..» Неспроста и глухое молчание почти всех СМИ – вероятно, коллеги объяты священным трепетом. Но не перед Богом, а перед слугами Его; увы, порой не безгрешными слугами.

Редко, очень редко неблаговидные поступки иерархов церкви предавались гласности, тем более редко дело доходило до суда – не Божьего, а светского. Один такой случай особенно примечателен ещё и потому, что навечно запечатлелся в русской литературе.

Последняя пуля сталинского писателя

Секретарь правления Союза писателей СССР Александр Александрович Фадеев своё последнее произведение закончил около 13 часов дня 13 мая 1956 года. В этот воскресный день на своей даче в Переделкине он спустился в халате в сад, пояснив рабочим, где надо копать грядки под клубнику, и вернулся в кабинет. Дописал письмо, адресованное в ЦК КПСС, достал наган, хранившийся у него ещё со времён гражданской войны, и, сняв халат, лёг на кровать. Затем выстрелил себе в сердце. На посмертной фотографии хорошо видно: пуля попала точно в левый сосок...

В 15 часов в комнату Фадеева поднялся 11-летний сын – позвать его на обед. И увидел, что отец полулежит в кровати на подушках, с кровавой раной в груди, а справа – наган. Вошедшим позже соседям Фадеева по писательскому посёлку, Константину Федину и Всеволоду Иванову, бросилось в глаза то, что рядом с кроватью Фадеев поставил портрет Сталина.

После звонка в Переделкино приехал член правления Союза писателей Василий Ажаев, который и обнаружил предсмертное письмо Фадеева. Вслед за ним примчался эскорт из трёх чёрных машин – лично прибыл председатель КГБ генерал Иван Серов. «Письмо есть?!» – рявкнул Серов Ажаеву, не выходя из машины. Тот послушно вручил председателю КГБ искомый документ. По распоряжению Никиты Хрущёва предсмертное послание Фадеева было засекречено, а дело представили так, что покончил с собой Фадеев, мол, по причине тривиального алкоголизма.

Любимая фраза «серого кардинала» КПСС Михаила Суслова: «На идеологии не экономят!» Заветам Суслова верны? Чуть более тридцати лет назад, 25 января 1982 года, в Центральной клинической больнице в ходе плановой диспансеризации скончался Михаил Андреевич Суслов, член Политбюро и секретарь ЦК КПСС, в свои 79 лет обладавший огромной властью.

После окончания Второй мировой войны прошли десятки лет, но в списке главных нацистских преступников, нашедших приют в Аргентине, до сих пор остаются белые пятна и знаки вопроса. В том числе вопрос номер один: не было ли среди бежавших в Южную Америку Гитлера? Каждый год дня за два до 9 мая в замкнутом и скучном пространстве нашего дворика, окружённого облезлым кирпичом стар …

Всю свою жизнь Иосиф Сталин пил как сын сапожника В советские времена кто-то из досужих историков проанализировал сборник речей последнего российского императора Николая II и выяснил, что более чем значительная часть его публичных выступлений заканчивалась тостами. Это, по мысли представителей советской исторической науки, должно было противопоставить монарха коммунистич …

История «беспамятного из Коленьо» вошла в учебники криминалистики и психиатрии, послужила основой нескольких пьес и кинофильмов Двойники и близнецы с глубокой древности изумляли наших предков. И настораживали: не является ли один из них оборотнем, чародеем или по меньшей мере мошенником? Действительно, велик соблазн использовать природное сходство в преступных …

Тридцать лет польская «Солидарность» хранит свои тайны Тридцать лет назад – 13 декабря 1981 года, в зимнее воскресенье накануне Рождества, проснувшись утром, поляки не узнали своей страны – на улицах стояли танки и бронетранспортёры, солдаты с автоматами грелись у печек. По телевизору передавали выступление главы государства – человека с бол …

История краснофлотцев-балтийцев, принявших на себя первые удары немецких войск в июне 1941-го и до сих пор числящихся в «предателях» и «невозвращенцах» Несколько лет назад в лесной избушке неподалёку от шведского местечка Росбу был найден труп старика, известного среди местных жителей как «человек со странностями».

Выдающийся архитектор и инженер, теоретик русского авангарда 20-х годов, исследователь древних языков. Современники сравнивали его с Леонардо да Винчи. НКВД приговорило его как агента ватиканской контрразведки Он был абсолютно инородным телом на фоне остальных наших профессоров. Иным и непонятным. Как и тот курс, который он стал читать нам с легким немецким акцентом.

Новое в известной истории француженки Полин Гебль, отправившейся в сибирскую ссылку вслед за своим возлюбленным Иваном Анненковым История любви Ивана Александровича Анненкова и Полин Гебль, казалось, давно известна. Александр Дюма-отец написал о ней роман «Учитель фехтования», и уже на нашей памяти был снят фильм «Звезда пленительного счастья». Но Д …

Как Политбюро ЦК КПСС вводило войска в Афганистан В среде профессиональных историков распространено мнение, что история любой войны может быть написана не раньше, чем умрет последний её ветеран. По мнению тех, кто привык работать с документами, «правда окопная» чаще всего противоречит правде исторической. Фраза «Я так помню», прозвучавшая из уст ря …