Ирина Понаровская: «Я не представляю себя вне русского языка и русской культуры»

В этом году певица Ирина Понаровская отмечает 50-летие творческой деятельности. В интервью «Совершенно секретно» уникальная певица рассказывает о своих вкусах, страхах, и, конечно, мужчинах.

– Ирина Витальевна, были ли в вашей жизни серьезные ошибки, сильные поражения? Становились ли вы после поражений более сильной? Вы – победитель?

– Если учесть, что большая часть моей жизни позади, отвечать на вопрос об ошибках, на мой взгляд, несколько странно. Конечно, они были. Поскольку вопрос для меня неожиданный, конкретизировать все совершенные ошибки не могу – сразу и не вспомню. Были ошибки с репертуаром, ошибки в поведении на сцене, во взаимоотношениях с людьми. Были в моей жизни и серьезные поражения, которые, как мне кажется, только закаливали меня и делали еще сильнее. Никогда не было мыслей о том, чтобы бросить профессию и уехать далеко-далеко. Для меня было главное – победить саму себя. Никогда ни с кем не конкурировала, за первенство не билась, не воевала. Мне надо было делать то, что умею делать, причем каждый раз лучше предыдущего. Если это удавалось, ощущала себя победительницей. Пожалуй, по своей натуре я – победительница.

– Судя по вашей карьере, вы очень смелый человек. Каким способом боретесь со страхами? Остались ли у вас какие-то фобии?

– Людям, которые ведут за собой других, страхами не страдают. Признаюсь, что некоторые фобии бытового характера у меня есть. Например, очень смешная фобия, о которой известно моим близким, друзьям, и которая кажется им смешной, – боязнь дождевых червяков. Конечно, если заставлю себя на расстоянии долго смотреть на этих червяков, выдержу. Но когда встречаю их в парке, как правило, по весне, выползших после дождя, то мне становится не по себе. Других страхов у меня нет. Не боюсь летать, ездить на машине, быть в темноте… Большого скопления людей тоже не боюсь, хотя в одно время уставала от жизни в мегаполисе и уединялась.

– Как вы реагируете на хамство, которого, увы, у нас в России много и часто встречается?

– Как правило, человек прибегает к хамству для того, чтобы ответить на хамство. Сама не допускаю хамского поведения, и поэтому не провоцирую ответные действия. Разумеется, мне тоже приходилось сталкиваться, с так сказать «хамовитыми особами». И, если это люди из близкого круга моего общения, несколько раз предупреждаю, что со мной так не надо поступать. Приходится предупреждать и раз, и два, и три, а на четвертый прекращаю отношения. Меня воспитывали так, что когда в комнату входили старшие, младшие вставали. Не только потому, чтобы просто уступить место, а из уважения. Хамство, панибратство, желание «положить меня в карман», – все это претит моему достоинству. И я этого не допускаю ни по отношению к себе, ни по отношению к другим. Может быть, поэтому меня называют «снежной королевой», и приписывают мне высокомерие. На самом деле, такое поведение – результат моего воспитания. Напомню слова из Библии: «Относись к людям так, как ты хочешь, чтобы они относились к тебе».

– Считаете ли вы себя роковой женщиной?

– Оценивать себя не могу. Роковой женщиной себя точно не считаю. Прежде всего, считаю себя справедливой женщиной. Когда сталкиваюсь с несправедливостью, сразу прекращаю взаимоотношения с этими людьми. Неинтересно выслушивать оскорбления в свой адрес или уколы, претензии… Люблю честный, открытый разговор – без «вторых планов».

– Вы принадлежите к людям, которые легко прощают и возвращаются к бывшим возлюбленным или к тем, которые не прощают и не возвращаются?

– Прощение – важное качество, и оно касается не только возлюбленных, но и родителей, которые иногда не так нас воспитывают, и друзей, и самого себя. Да, конечно, я прощаю и даю много шансов людям исправиться. Я – терпеливая, и тропинка моего терпения очень длинная, но, в конце концов, либо эта тропинка заканчивается пропастью, из которой я улетаю, либо пропастью людей, которые скатываются вниз, не выдерживая моего полета.

– Можно ли дважды войти в одну реку в отношениях с любимыми?

– Можно войти и дважды, и трижды, и дальше… Человек – слаб, и каждый раз возникает надежда «ну, вот сейчас все должно быть красиво». А потом понимаешь, что ты стоишь в той же лужице, из которой недавно выбралась. Когда предлагаешь человеку море, а он стоит в грязной канавке и в нее тебя хочет затащить, стараюсь избежать этой участи. Признаюсь, что заходила снова в эти лужи. Было, было такое…

– Как вы относитесь к тому, когда о великих людях пишут нелицеприятные вещи?

– У Пушкина в «Маленьких трагедиях» есть выражение: «Гений и злодейство – вещи несовместные». К сожалению, очень даже совместные, и тому масса примеров. Я, зная фрагменты жизни того или иного человека, не могу верить на все 100 процентов, потому что своими глазами не видела. Признаюсь, мне нравится читать о себе статьи, потому что даже мне такое в голову не приходит, что обо мне пишут. Если говорить о других, то мне до конца неинтересно – какие они были люди, любили, к примеру, борщ или сосиски. Я наслаждаюсь творчеством поэтов, артистов, музыкантов и не рвусь к тому, чтобы знать подробности их личной жизни.

– Как вы относитесь к дорогим подаркам? Наверняка, вам предлагали в подарок и замки, и «мерседесы»? Как вы реагировали?

– Ошибочное мнение, что меня забрасывали квартирами, бриллиантами и так далее. Один человек протянул мне ключи от машины и сказал: «Она – твоя эта машинка (спортивная машина)». На что я ответила: «Извините, но я таких подарков не принимаю». Добавила: «У меня своя прекрасная машина». Больше никто мне подобных подарков не предлагал. Тот подарок меня унижал. Вот так небрежно – через стол протянуть мне ключи и сказать: «Давай, веселись и катайся», – этого я не понимаю и не принимаю.

– Знакомо ли вам ощущение того, что вы – королева и должны поступать как королева?

– Никакой королевы у меня нет. Дальние родственники по линии мамы – бароны, баронессы. Я не знаю, что такое чувствовать себя королевой. Возможно, если бы на моей голове была настоящая корона, я бы ответила на ваш вопрос. Мне кажется, что быть королевой – не такая уж сладкая участь… Если я надеваю длинное платье невероятной красоты, мысленно задаю вопрос: «Где тот замок, в котором можно пройтись в этом платье?» А потом выношу это на сцену, и живу этим состоянием. Да, можно сидеть на облаках, но крепко опираться на землю. Я умею летать и часто чувствую себя птицей, когда кто-то крылья не обрезает, но что такое быть королевой, правда, не знаю? Даже не знаю – что такое быть принцессой?

– Любите ли вы смотреть фотографии своей молодости? Какой в 17 лет была Ирина Понаровская?

– Я – человек не ностальгирующий. Живу сегодня и совсем немного – «завтра». Вчера уже было и ничего в нем не изменишь и ничего нового не почерпнешь. Неважно сколько мне лет, и сколько осталось еще прожить, но я иду вперед и только вперед. Никому не навязываю свой путь, но, на мой взгляд, именно этот путь наиболее интересный.

– Приходилось ли вам сталкиваться с предательством? Не возникало ли у вас желания отомстить?

– Эх, что есть предательство?! Я считаю, что в личных отношениях гораздо страшнее нечистоплотность. Предательство – это нечистоплотность, грубость, хамство, неуважительное отношение. К сожалению, в личной жизни мне приходилось с этим сталкиваться, и поэтому у меня был не один муж.

– Была ли в вашей жизни любовь, которую вам хотелось «убить»?

– Я муху толком не могу убить… Отпускаю, отстраняюсь… Думаю о том, что и я не шелковая, не идеальная, и я делаю ошибки… Всегда виноваты два человека – один либо позволил так обращаться с собой, другой – воспользовался этим, либо пошла коса на камень. Но переехать на машине – никогда.

Справка

Ирина Понаровская родилась 12 марта 1953 года в Ленинграде, в семье музыкантов. После окончания в 1971 году школы поступила в Ленинградскую консерваторию. В 1971–1976 годах Ирина выходила на сцену в составе ансамбля «Поющие гитары». В 1975 году исполнила роль Эвридики в первой советской рок-опере «Орфей и Эвридика». Была приглашена на фестиваль в Дрезден (ГДР), где исполнила две песни: «Люблю» композитора Якова Дубравина и на немецком языке – «Садись в поезд своей мечты». Получила первую премию.

В 1976 году – гран-при Международного фестиваля песни «Сопот–1976» (Польша) за исполнение песни «Мольба».

В 1976 году переехала в Москву, где два года была солисткой джаз-оркестра Олега Лундстрема. Начиная с 1976 года, неоднократно снималась в кино. В 1978 году сдала выпускные экзамены в консерватории и получила диплом пианистки.

Пик ее славы пришелся на 1980–1990-е годы прошлого века. Тогда в стране, наверное, не было ни одного человека, который бы не знал певицу Ирину Понаровскую и не подпевал бы вместе с ней. Она представляла собой настоящий образец элегантности, ее наряды были необычными и роскошными, такими же, как она сама. Модный дом Шанель назвал ее мисс Шанель СССР.

Ирина Понаровская прославилась исполнением эстрадных и джазовых композиций, снималась в кино, работала ведущей на телевидении. Имеет звание заслуженной артистки России. Самыми популярными композициями в ее исполнении стали «Хочешь, мы кофе сварим», «Рябиновые бусы», «Я больше не хочу тайком любить».

– Не было ли у вас мыслей эмигрировать из России? Видно, что вы больше западный человек. В какой стране мира вам бы хотелось жить?

– Ни в какой. Есть страны, которые я очень люблю, но состоялась я в России, в Советском Союзе и взять всех своих зрителей не могу. Я так люблю русский язык, так обожаю свой Петербург, люблю нашу изысканную культуру. При этом я долго бывала за границей, у меня даже недвижимость была и есть за границей (правда, в бывшей советской Эстонии), но я не представляю себя вне русского языка и русской культуры. Хотя я прилично знаю немецкий язык, и, как я уже говорила, у меня немецкие корни и могла бы устроиться в Германии, но я придерживаюсь мнения: «где родился – там пригодился».

– Что вы думаете о революционных событиях в США, связанных с расовой принадлежностью человека и цветом кожи?

– Спрашивать у женщины, у которой был муж не белого цвета, и сын не белоснежный, и внуки тоже, немного странно. Что касается внутренней американской политики, то она не очень меня волнует. Разобраться бы с тем, что происходит в моей стране?!. Конечно, политика всех стратегически важных стран имеет значение для всего мира, но вникать в нее лично я не хочу. Знаю, что во все времена были одни и те же проблемы, и это вечный круговорот проблем.

– Не кажется ли вам, что за темнокожими людьми – будущее? Они выносливее, сильнее и зачастую красивее?

– Думаю, что за будущее за добром, любовью, за светом, за теплом человеческих отношений, за отсутствием того самого хамства, о котором вы меня спрашивали. Будущее придет, если не будет зависти. Зависть – это самое омерзительное чувство, которое рушит дружбу, рушит любовь, рушит благополучие.

– Интересуетесь ли вы политикой? Не было ли у вас мыслей заняться политикой? Есть ли политики, которым вы симпатизируете?

– В политике я – абсолютный профан, и заниматься ею никогда не хотела и не хочу. По своей природе я – очень открытый человек, а политик не должен быть открытым. Политика – это великая игра, а я – не игрок по сути. Допустим, я вообще не играла в карты, в казино, и вряд ли уже захочу во что-то этакое играть. Человек должен заниматься тем, что ему дал Бог, а мне Бог дал музыку.

– Приходилось ли вам выполнять мужскую работу – что-то починить?

– Могу, могу. И заборы кувалдой ремонтировала, и бачок в туалете приходилось чинить. У меня есть мозги, и если что-то вышло из строя, и разбираюсь и устраняю поломки. Машины сама чинила.

– Вы – человек, который мечтает или который ставит перед собой цели и добивается их?

– Я не ставлю цели. У меня есть мечты. Но от мечты до начала воплощения у меня проходит мало времени. Стараюсь то, о чем мечтаю – начать делать, и этот процесс, который ведет к исполнению мечты, – самое интересное, что есть в жизни. Когда мечта достигнута, происходит опустошение. Когда есть силы, чтобы появились новые мечты, – это хорошо, но бывают периоды, когда пустота, пустота и пустота.

– Могли бы вы влюбиться в мужчину с дурным вкусом?

– Вряд ли! Точно – нет.

Фото из архива автора