Печатное издание номер 2/297

Второго февраля (22 января по ст. ст.) 1724 года на заседании Правительствующего Сената император Петр I одобрил составленный лейб-медиком Лаврентием Блюментростом проект основания учреждения, ранее в России невиданного, – Академии наук. Точнее, «академии наук и курьезных художеств». Восьмого февраля (28 января по ст. ст.) того же года Правительствующему Сенату объявлен именной указ императора «Об учреждении Академии Наук и Художеств». Эту дату ныне и полагают днем основания отечественной Академии наук, хотя академия реально заработала лишь уже после смерти Петра.

За свои 290 лет она сменила немало названий: в одном из указов Петра I именовалась Российской Академией Наук, при Анне Иоанновне – просто Академией Наук, со времен Елизаветы Петровны это уже Санкт-Петербургская Императорская Академия Наук и художеств, Александр I именует Императорской Академией Наук, а в утвержденном Николаем I уставе значится уже Императорская Санкт-Петербургская Академия Наук. После Февральской революции 1917 года «политкорректно» переименована в Российскую Академию Наук, в 1925 году – в Академию наук СССР, а с ноября 1991 года это Российская академия наук (РАН).

В конце семидесятых годов прошлого века правоохранительные органы совершенно неожиданно нащупали серьезную мафиозную группировку, действовавшую в различных подразделениях Министерства рыбного хозяйства СССР. Началось все с того, что оперативники КГБ СССР выяснили, что директор Торгово-производственной фирмы «Океан» Фельдман и директор одного из магазинов «Океан» Фишман во время турпоездок вывозили из СССР в соцстраны крупные суммы в рублях и меняли их на валюту, переправляя ее затем на Запад. Их задержали и через некоторое время вышли на целую группу взяточников из этого министерства. В 1979 году к расследованию этого дела подключился старший следователь по особо важным делам при Генеральном прокуроре СССР Владимир КАЛИНИЧЕНКО, который рассказал корреспонденту «Совершенно секретно», каким образом простые советские чиновники становились коррупционерами. Вот его рассказ.

Два слова «Не отвечать», начертанные сталинской рукой на письме мечтавшего вернуться в Россию Николая Рериха, похоже, и сегодня вдохновляют обитателей официальных кабинетов. И судьба наследия Рерихов – не единственный тому пример. Ту же мантру, судя по всему, повторяют про себя чиновники от культуры при появлении просителей от любого общественного музея.

Об этом говорили участники прошедшей в Международном Центре-Музее имени Н.К. Рериха пресс-конференции: первый заместитель генерального директора Музея имени Н.К. Рериха Александр Стеценко, директор Дома-музея Матвея Муравьева-Апостола Татьяна Макеева, президент Комитета по сохранению наследия Рерихов Александр Лосюков и директор Музея предпринимателей, меценатов и благотворителей Елена Калмыкова.

Итоги конкурса комментирует идеолог и организатор конкурса, известный российский филолог Михаил ЭПШТЕЙН.

– Итак, слово года, по мнению экспертов, – «госдура».

– Честно говоря, мне «госдура» не слишком импонирует как победитель конкурса. Слово задиристое – как будто высовывают язык, поддразнивают. «Ты нас считаешь дураками? Сама ты дура». Оно и возникло – как незамысловатый каламбур. …У нас редко «Слово года» откликается на зарубежные события. То, что «Евромайдан» стал европейско-украинским хитом, даже дважды иностранным, и вошел в лидирующую группу в российском голосовании, – это еще и драматическая реакция на наши собственные неудачи. Это слабоутешительный приз за «Болотную», которая стала словом года в 2012-м.

В России стартовал проект освобожденных по амнистии участниц группы Pussy Riot Надежды Толоконниковой и Марии Алехиной «Зона права». Девушки намерены защищать права заключенных, о нарушениях которых лично узнали, проведя почти два года за решеткой. За это время они стали не менее известны миру, чем подписавший документ об их амнистии президент Владимир Путин, притом известны в качестве его перспективных оппонентов. Толоконникова и Алехина за это время обрели поддержку Мадонны, Пола Маккартни, Йоко Оно и еще более десятка мировых звезд. Их изображения стилизовали под иконы. Цветные балаклавы, наподобие тех, в которых они выступали, надевали на акциях протеста тысячи людей в России и за ее пределами. Pussy Riot посвящали концерты, песни, фильмы и голодовки.

Как образовался этот международный феномен – и в чем он состоит?

…Я уже все написал, славу свою добыл, мне ее не переплюнуть. Эта ниша заполнена, а лет мне много – так что доживу без выдумки, без прозы. Без прозаторства. И так я жил. В той жизни была пятилетняя впадина, которую заняла Можайская детская воспитательная колония, где я был дядькой-опекуном с подачи Люси Улицкой. Пришел к ней, сказал: «Люся, мне делать нечего, скучаю. Писать не хочу». Она мне: «Твое место в тюрьме». «Как это так?» – «А вот так. Рядом с твоей дачей – колония. Пойди туда. Будешь нужен детям, а они будут нужны тебе, а дальше посмотришь». Это были ее пророческие слова: лучший этап в жизни выдался у меня. Кончился, однако, и он: начальника колонии, полковника Шатохина Бориса Анатольевича, попросили покинуть пост, ушли две замечательные психологини – и тюрьма стала тюрьмой.

Компьютерный класс остался, разве что, – с помощью «Открытой России» Ходорковского и Иры Ясиной. И контакты с пацанами, конечно, остались. А по большому счету не вышло ничего. Тюремная система непрошибаема, нарушить ее целостность – дело невозможное. Архипелаг ГУЛАГ, только помягше. Но с места все это хозяйство не сойдет…

Уголовное преследование соратников Евгения Ройзмана возобновило дискуссию о давлении на политических оппонентов действующей власти, при этом в стороне от полемики осталась собственно деятельность Фонда «Город без наркотиков». «Совершенно секретно» считает, что эта тема по-прежнему заслуживает серьезного обсуждения. Сегодня наши собеседники – сотрудник Института прав человека, руководитель программы «Новая наркополитика» Лев ЛЕВИНСОН и основатель Фонда «Город без наркотиков» Евгений РОЙЗМАН.

Когда в ноябре 2012 года министром обороны РФ вместо Анатолия Сердюкова был назначен Сергей Шойгу, общественность встретила это на ура. Тем более что новый министр поначалу делал намеки на возможность восстановить порушенное. Широкая общественность, увлекшись обсуждением дам, приведенных экс-министром в оборонное ведомство, как-то не обратила внимания на результаты его работы в чисто военной сфере – организационно-штатной, кадровой, оружейной.

Но ведь именно в бытность Сердюкова министром произошла грандиозная ломка военного механизма, кардинально изменившая его структуру. На момент прихода Владимира Путина к власти в России было семь военных округов (и один особый, Калининградский, район). В 2001 году округов осталось шесть. А с декабря 2010 года – четыре: Западный, Центральный, Южный и Восточный. Фактически это уже не округа в прежнем понимании этого термина, а громадные военно-административные конгломерации, в которых крайне трудно наладить реальное управление частями и соединениями, разбросанными по огромной территории. Командующим войсками округов «нового типа» оказалось подчинено гораздо большее количество структур и командиров частей и соединений, чем прежде. Объем служебных задач при этом возрос. Зато число офицеров разом сократилось на 200 тысяч.

– Какая-то координация со спецслужбами других стран наверняка есть, по крайней мере на уровне обмена информацией. А вот достаточно ли она глубокая – сомневаюсь. Хотя известно, что американцы предлагали помощь как минимум дважды – после теракта в Бостоне и после того, что произошло недавно в Волгограде. Англичане тоже предлагали содействие и даже объявили, что ради безопасности Олимпиады они готовы восстановить сотрудничество между спецслужбами двух стран, прерванное из-за дела Литвиненко.

– А на ваш взгляд, Сочи готов к чрезвычайным ситуациям?

– Это непростой вопрос. Например, когда едешь по безлюдному городу и все равно натыкаешься на пробку, возникшую из-за того, что отличная новая дорога не состыкована с эстакадой, естественно, возникает вопрос – а что здесь будет происходить, когда народу станет в разы больше? Но это, предположим, мелочная проблема, которая к моменту открытия Игр будет решена. Опаснее другое. Люди, которые отвечают за безопасность в Сочи, до сих пор оглядываются на советский опыт, конкретнее – на Олимпиаду 1980-го в Москве. Более того, все нормативные документы, которыми они руководствуются, с тех пор принципиально не изменились. Терминология осталось такой же.

Лев Рубинштейн, писатель:
– Мой опыт жизни в нашей стране убеждает меня в том, что в России может быть все, в том числе и это. Я столько уже увидел того, чего не может быть, что перестал удивляться. И уж если на моей памяти исчезла советская власть, чего я никак не ожидал, значит, и это может быть. Хотя вообще повторения украинских событий у нас мне не хотелось бы. Мне кажется, наша власть сейчас должна предусматривать такого рода вещи, возможность таких событий должна обсуждаться не только в узких кругах. Иначе все может сложиться так, что приведет к насильственному противостоянию. Сейчас, например, фигуранты «Болотного дела», скорее всего, получат большие сроки заключения. В стране живет некоторое количество людей, которые никогда не смирятся с происходящим. Так вот, если «паковать» тех, кто выражает мирный протест, это обязательно значит, что головы поднимут радикалы. Я бы очень этого не хотел, но сейчас мне это кажется неизбежным.

3 декабря 2009 года Владимир Путин сказал, что, хотя судили Ходорковского за хозяйственные преступления, в этом деле есть и «другая составляющая, а именно криминальная составляющая… В местах лишения свободы находится один из руководителей службы безопасности компании ЮКОС». Путин имел в виду Алексея Пичугина, приговоренного к пожизненному лишению свободы за несколько убийств. «Он не главный акционер в компании, – продолжал Путин. – Ясно, что он действовал в интересах и по указанию своих хозяев». Четырех убитых Путин назвал: супруги Горины, директор «ТФ «Феникс» Корнеева, мэр Нефтеюганска Петухов…

«До тех пор пока Платон Леонидович в тюрьме и Пичугин в тюрьме, дело ЮКОСа нельзя считать законченным», – сказал Михаил Ходорковский после освобождения.

Михаил Ходорковский пока не сможет вернуться в Россию, так как Верховный суд РФ 23 января оставил в силе вынесенное ранее постановление о взыскании с Ходорковского и Лебедева 17,4 миллиарда рублей неуплаченных налогов. В то же время суд снизил срок уголовного наказания бывшему главе «Менатеп» Платону Лебедеву до уже отбытого и постановил освободить его из колонии.

Долг в 17 миллиардов, как говорил сам Ходорковский, не позволяет ему вернуться в Россию. Значит, в ближайшее время экс-главе ЮКОСа придется заниматься общественной деятельностью, находясь за пределами России. О том, какие еще препятствия могут возникнут на пути общественной карьеры бывшего олигарха, размышляет обозреватель «Совершенно секретно» Михаил Шевелев.

Двадцатого декабря 2013 года перестал существовать заключенный Ходорковский Михаил Борисович. Кто образовался на его месте? На этот вопрос есть разные ответы, но интереснее всего, конечно, послушать самого героя дня. Покинув колонию, Ходорковский обрел одно и потерял другое. Он, с одной стороны, теперь свободен в своих поступках и высказываниях. С другой – лишился скидки, которой пользовался на протяжении последних десяти лет, выражавшейся формулой «Нельзя задавать неудобные вопросы человеку, сидящему в тюрьме, вот выйдет – тогда поговорим». Вот вышел. Что нового мы узнали о Ходорковском за месяц с небольшим его пребывания на свободе? Он сохранил хорошую физическую и отличную интеллектуальную форму…