Адвокаты бьют тревогу

ФОТО: PHOTOXPRESS.RU

Адвокатское сообщество бьет тревогу. Юристы проводят конференции, собирают круглые столы, обращаются с письмами к депутатам, следователям и судьям. Они жалуются на ущемление в правах, нарушения со стороны судейского сообщества, отсутствие состязательности сторон в процессе и на элементарное неуважение к институту защитников. Кроме того, «неугодный» адвокат сегодня сам легко может стать фигурантом уголовного дела. Эксперты предлагают разные пути решения проблем: от доработки закона об адвокатуре до введения системы выборности судей, чтобы вывести их из-под опеки правоохранительных органов. Вопросов много, но ясно только одно – так дальше продолжаться не может.

По словам члена Совета Федеральной палаты адвокатов РФ Татьяны Проценко, «закон нам предоставляет равные права, но при этом есть перекосы. При задекларированной состязательности процесса у нас все-таки уголовный процесс инквизиционный, а не состязательный. У нас есть стадия предварительного расследованиям, и ни о каком равноправии здесь речи не ведется». Татьяна Проценко возмущена тем, что «судебная система имеет обвинительный уклон, потому что до сих пор действует палочная статистика. То есть оправдательный приговор или возвращение дела на дополнительное расследование – это минус в показателях правоохранительных органов, и судьи им потворствуют. Кроме того, судьи часто встают на сторону обвинения».

ОБВИНИТЕЛЬНЫЙ УКЛОН СУДЕБНОЙ СИСТЕМЫ

Еще, будучи депутатом Государственной думы третьего созыва, президент Гильдии адвокатов России, Гасан Мирзоев участвовал в разработке закона об адвокатуре. И он был принят. Сейчас Гасан Борисович считает, что этот закон нуждается в усовершенствовании, по причине того, что «российское правосудие продолжает носить обвинительный характер». «Раньше мы называли это инерцией большевистского правосудия, – говорит Гасан Мирзоев, – сегодня мы видим неуважение к российским адвокатам. Нужно вернуть принцип объективной истины. Это когда при расследовании дела восстанавливаются все обстоятельства, как это было на самом деле. Сегодня истина последней инстанции – то, что записал следователь. Адвокат, добиваясь справедливости, приводит суду доказательства, а его не слышат, потому что следствие установило по-другому. При состязательности стороны должны иметь равные права: и защита, и обвинение. Но закон таков, что обвинитель сегодня сильнее. И защищать должен суд».

Президент Гильдии адвокатов России задается вопросом: «А судьи кто?» «Раньше судьи отчитывались перед народом. Народ избирал судей. Надо вернуть институт выборности. И не все те, кого называют преступниками, таковыми являются. По проценту обвинительных приговоров судами можно говорить о состоянии гражданского общества. И если человек говорит, что он не виновен, то не он должен это доказывать, а орган, который его обвиняет», – комментирует Гасан Мирзоев.

«В Арбитражных процессах гораздо больше оправдательных приговоров, чем в уголовных. Хотя бы 30% оправдательных приговоров в уголовных процессах – уже было бы хорошо, и этим самым поднялся бы престиж адвоката, потому что он во многом определяется нашими возможностями, которые сегодня свели к самому минимуму», – говорит адвокат, бывший следователь Генпрокуратуры РФ Константин Лазарев. Эксперт считает, что «суд превратился в продолжение правоохранительного органа» и рассказывает «Совершенно секретно» о том, сколько было таких случаев, когда он сам, работая следователем, направлял уголовное дело в суд, составлял обвинительное заключение, потом видел, что приговор слово в слово повторяет то, что он написал, кроме слова «обвиняемый» – оно поменялось на «подсудимый». «Адвокат может часами излагать доводы защиты, а в приговоре будет лишь капля от всего этого. Вот, где проблема, – считает Лазарев. – Вопиющими являются решение по избранию меры пресечения и продления стражи. Там просто идет копирование того, что написал следователь в своем ходатайстве. Судьи там пишут такую галиматью: «к примеру, «может воспрепятствовать иным способом». Их спрашивают: «Каким иным?» Сама норма правильная. Но ведь суд должен дать оценку тому, что написал следователь. Где у вас доказательства того, что он, например, намеревался скрыться? Следователь должен их предоставить, а суд оценить, но этого не делается. Законодательная норма есть, а применение ее совершенно возмутительное».

Константин Лазарев полагает, что на сегодняшний день суды находятся под воздействием и опекой некоторых правоохранительных органов. «Именно поэтому они превратились в продолжение правоохранительных органов, – говорит эксперт, – и нам надо выводить суды из-под этой опеки. Для этого можно обратиться к институту выборности судей. И тогда появится состязательность в процессе. Адвокату нужно дать возможность допрашивать, запрашивать, производить выемку документов. А сегодня адвокатский запрос – это ничто. Следователь по собственному усмотрению собирает доказательства. Он захотел – приобщил. А, когда адвокат в суде хочет приобщить какие-то доказательства, то судья спрашивает на это разрешение прокурора», – возмущается Лазарев.

НОРМА О НЕРАЗГЛАШЕНИИ

Зачастую адвокаты, понимая, что «сам себе не поможешь – никто не поможет», пытаются придать тому или иному делу общественный резонанс. Но на стадии следствия их поджидает не очень приятный исход. В законе есть норма о неразглашении данных предварительного следствия. И, как оказывается, здесь речь даже не ведется о передаче информации в СМИ. Федеральная палата адвокатов сейчас пытается помочь своей коллеге, которую привлекли к уголовной ответственности только за то, что она в ходе защиты обратилась к независимому эксперту для проведения экспертизы и для этого предоставила ему исходные данные из дела.

Член Совета Федеральной палаты адвокатов РФ Татьяна Проценко рассказывает «Совершенно секретно», что «адвокат попадает в ловушку. Он ведь мог и не от следователя получить информацию, а от своего доверителя, к примеру, или же сам лично собрал какие-то доказательства. Но любая информация, которую разгласит в ходе следствия, грозит ему уголовной ответственностью».

С Татьяной Проценко согласен президент Гильдии адвокатов России Гасан Мирзоев. «В последнее время постоянно придумывают законы, не которые укрепляют справедливость, а которые нацелены наказать адвоката. Мало того, что за разглашение тайны следствия, так и на стадии доследственной проверки адвокатов привлекают к ответственности за то, что он где-то что-то сказал, но как определить, что это относится к предмету тайны. Я согласен, что расписку о неразглашении нужно брать в тех делах, которые содержат государственную тайну, но не во всех остальных делах. Например, когда один партнер заказал другого, чтобы захватить его бизнес, тогда нельзя молчать ни в коем случае», – рассказывает «Совершенно секретно» Гасан Борисович.

Следственный комитет, в свою очередь, считает, что эту меру нужно еще больше ужесточить и просит распространить действие ее не только на стадию предварительного расследования, но и на стадию предварительной проверки.

Гасан Мирзоев считает, что из-за подобных инициатив престиж адвоката в обществе очень сильно занижен.

АДВОКАТАМ ПРЕПЯТСТВУЮТ ФИЗИЧЕСКИ

Кроме того, бывают случаи, когда адвокатам физически препятствуют осуществлять свою деятельность. Не всегда их допускают к подзащитным, особенно когда речь идет о массовых мероприятиях и объявляется план «Крепость», и все отделы полиции просто закрыты.

Весной прошлого года в Кабардино-Балкарии произошел вопиющий случай. В ночь с 20 на 21 мая по просьбе жены подзащитного, тоже адвоката, в местный отдел полиции, куда его увезли из дома, приехали его коллеги-адвокаты Диана Ципинова, Людмила Кочесокова и Наталья Магова. У них были удостоверения и ордера на защиту, но всем трем отказали в допуске к нему, сразу сообщили, что они даже не попадут в здание. Женщины звонили дежурному прокурору, по телефонам горячей линии республиканского УМВД по КБР, обратились с заявлением в региональную дежурную часть. Когда один из сотрудников вышел из отдела, адвокаты смогли пройти в открытую дверь. Полицейские заявили, что защитники не имеют права находиться в здании. В этот момент адвокат Диана Ципинова включила камеру на телефоне. Судя по видеозаписи, на проходную вышел начальник отдела, после чего женщин начали силой выталкивать из помещения. При этом из рук Ципиновой выбили телефон. Завязалась потасовка. «Фактически на меня нападают пятеро мужчин во главе с начальником. Я два раза падаю. Люда (Кочесокова) просто летит на бетонный пол. Наташа (Магова) ударяется о металлические двери», – рассказывала журналистам Диана Ципинова. В итоге полицейские забрали ее в отдел, оставив двух коллег у входа. По словам Ципиновой, ее затащили в помещение, которое находилось вне зоны видимости видеокамер. Там женщину приковали наручниками к батарее, а также угрожали сексуальным насилием. Кочесокова и Магова «обзвонили все дежурные части, все горячие линии». Сотрудники УСБ приехали только через несколько часов, после этого Ципинову и ее подзащитного отпустили.

КАДР С КАМЕРЫ ВИДЕОНАБЛЮДЕНИЯ. ФОТО: https: //www. riakchr. ru

Спустя неделю в отношении адвоката Ципиновой было возбуждено дело о якобы совершенном насилии в отношении полицейских. Оно повергло в шок все адвокатское сообщество. За Ципинову вступилась, в том числе, Гильдия российских адвокатов.

«Я сам лично подписывал письмо по этому делу на имя Бастрыкина (председатель Следственного комитета РФ. – Прим. ред.) о незаконных действиях сотрудников полиции», – рассказывает «Совершенно секретно» Гасан Мирзоев.

ПРЕЗИДЕНТ ГИЛЬДИИ АДВОКАТОВ РОССИИ ГАСАН МИРЗОЕВ.

ФОТО: СЕРГЕЙ САВОСТЬЯНОВ/ТАСС

Адвокат Константин Лазарев комментируя дело Ципиновой говорит: «Если адвокат вставляет палки в колеса, его как-то надо убрать. Самым эффективным сегодня способом является возбуждение уголовных дел. В отношении любого человека можно легко возбудить уголовное дело и по надуманным преступлениям в том числе. Законодательно мы эту проблему не решим».

Эксперт Национального антикоррупционного комитета, адвокат Московской палаты адвокатов, Виктор Цымбал видит решение проблемы только в привлечении к ней внимание общественности. «Участие общества очень важно. Когда начинается шумиха вокруг незаконных действий какого-то правоохранителя или судьи, он может быть лишен статуса», – комментирует Виктор Анатольевич.

Исходя из всего того, о чем говорят эксперты и адвокаты, складывается впечатление, что защитнику порой тоже нужен защитник, причем на всех этапах: от доследственной проверки до стадии приговора. Но больше всего вопросов вызывает даже не это, а то, что, получается, нет слаженной работы между защитой, следствием, обвинением и судьей? Адвокат как будто бы в контратаке находится. Хотя каждый работает во благо, и делают эти люди одно общее дело – добиваются справедливости. И, как бы это не было странно, президент Гильдии адвокатов России Гасан Мирзоев вспоминает слова из мультфильма про кота Леопольда: «Ребята, давайте жить дружно!»