Раскоронованные

Сегодня Интернет забит причитаниями о том, как из-за коронавирусной пандемии исстрадались рестораторы и отельеры. Но мало кто пишет о реальных производственниках, о тех, кто работает на земле, да и под землей тоже. Словом о тех, кого 70 лет назад воспел итальянский журналист Джанни Родари. Помните? «Рыхлой землею, полем и лугом пахнет крестьянин, идущий за плугом. Рыбой и морем пахнет рыбак. Только безделье не пахнет никак». Так вот, после общения с рабоче-крестьянской аудиторией вырисовывается любопытная картина: инфекционная зараза COVID-19 практически никак не отражается на развитии сельского хозяйства, животноводства, рыболовства, горного дела. Эти отрасли, словно Белоруссия со Швецией, особо не реагируют на пропаганду. Более того, труженики с уверенностью ждут, что их ряды в скором времени пополнятся вчерашними баристо и коучами. В ситуации разбирался обозреватель «Совершенно секретно».

В статье «Целина. 2» (см. «Совершенно секретно», № 7/442, апрель 2020 года) мы лишь затронули тему глубинной перетряски профессиональной деятельности россиян из-за пресловутого коронавируса. Экономический кризис уже заставляет людей искать новую работу, причем, речь зачастую идет о кардинальной смене навыков. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что внезапно высвободившуюся массу соотечественников государство может трудоустроить лишь в одном случае: предложив им реальные производства. Послать, так сказать, на землю-матушку. Наша Россия уже переживала в своей истории такие пертурбации. Это освоение новых земель в середине 50-х годов прошлого столетия. Известны слова Никиты Хрущёва: «Товарищи, давайте обратимся с призывом к советской молодежи, к Комсомолу. Пусть возьмутся за освоение новых земель. Вспомним былые времена, когда люди вынуждены были жить не только в палатках, а и в окопах, жертвуя своей жизнью. Несмотря на тяжелые условия, в которые попала наша страна в первые годы войны, народ мобилизовался и сумел преодолеть все трудности. А освоение целинных земель – это труд, который будет оплачен, получат к тому же люди моральное удовлетворение. Я убежден, что найдутся энтузиасты».

ПРИВЕТ ОТ РУЗВЕЛЬТА С ХРУЩЁВЫМ

Автор этих строк свое детство провел, пожалуй, в самом центре той советской эпопеи – в зауральском Целинном районе. До 1962 года он носил старинное тюркское название Усть-Уйский, и новое имя получил именно благодаря освоению целины. Только представьте: в середине 50-х годов прошлого века в Усть-Уйский район одномоментно приехали свыше 1,5 тыс. молодых людей со всего Советского Союза. Даже из Московской области. Мои земляки из села Половинного фиксировали радикальные изменения, происходящие тогда в деревенской инфраструктуре. Вот лишь парочка воспоминаний из серии «было» и «стало». Бывшая односельчанка Галина Дозморова-Вайгант, проживающая ныне в Берлине, вспоминает «доцелинную эру» так: «Жила в Половинном до 1954 года. Электричества не было. В некоторых домах были земляные полы. Никакого автобусного сообщения. До Шумихи ехали с оказией, на грузовых машинах. Застанет непогода – буксует машина, шофер рубит ветки, подкладывает, лопатой отгребает. Я была ребенком, но это так запомнилось на всю жизнь. А зимой сугробы были, идешь по улице и как в туннеле».

Спустя десять лет о наступивших переменах в Половинном вспоминает Леонид Захаров, ныне военный пенсионер из Москвы: «1962–1965 года – процветающий колхоз-миллионер, разведка железной руды, строительство элеватора, строительство новой школы и клуба, работают кирпичный и молокозавод. Это наша история, это было». Ему вторит Александра Некрашевич (Лябова): «Участковая больница с амбулаторным приемом и госпитализацией больных, свой колхозный роддом, свой рентген... Чуть позднее, в начале 1970-х, зубопротезирование (на селе. – Прим. ред.). К нам в клуб приезжали Курганский и Шадринский драматические театры со спектаклями».

Справедливости ради стоит сказать, что масштабнейший целинный проект по своей сути не был ноу-хау Никиты Сергеевича. Около ста лет назад нечто подобное организовал Президент США Франклин Рузвельт. Во время Великой депрессии он распорядился направлять безработных в специальные организации, которые занимались строительством и ремонтом дорог, мостов, аэродромов. Упор на молодежь. С 1933 по 1939 годы в Штатах были созданы лагеря для безработной молодежи до 25 лет, принявшие и воспитавшие два миллиона тружеников.

Зададимся вопросом: есть ли в современной России общее с ситуацией, характерной для времен Великой депрессии и целинианы? Безусловно, масса общего. Это и отсталость ряда регионов, и тяжелое положение в сельском хозяйстве, и неиспользуемые производственные мощности. Плюс явная и скрытая безработица. В общем, как говорил Владимир Ильич Ленин: «Момент такой, что промедление поистине смерти подобно».

«НЕ СМОТРИТЕ ТЕЛЕВИЗОР!»

А теперь посмотрим, насколько губительна коронавирусная напасть для рабочих профессий. Начнем с аграриев. «Если телевизор не смотреть, коронавирус не ощущается никак, – комментирует газете «Совершенно секретно» Вячеслав Немиров, руководитель хозяйства «Курганское» в Зауралье. – Лично я вообще считаю, что этот кризис – надуманное явление, когда люди работать не хотят».

ООО «Курганское» – это, по сути, тот самый колхоз-миллионер, прообраз которого ворошат в памяти мои земляки. Хозяйство выращивает пшеницу, ячмень, рапс, разводит свиней. «Из-за коронавируса добавилось лишь то, что мы не стали собираться на ежедневные утренние и вечерние планерки, – продолжает Немиров. – Но, благо, в XXI веке есть мобильная связь, поэтому никаких препятствий для общения и переговоров нет. К тому же у нас давно введен электронный документооборот. Что касается защиты от этой заразы, то тема для нас совсем не нова, мы и без коронавируса уже несколько лет живем по принципу четкого разграничения на грязную и чистую зоны. В наших подразделениях, например, свинокомплексе, комбикормовом заводе, убойном цехе действует четвертый класс безопасности. Это самый высокий в мире уровень защиты, который вообще существует. Каждый работник сначала проходит дезбарьер, принимает душ, переодевается и потом уж идет на производство. Непосредственно к месту работы людей доставляем своими автобусами, общественным транспортом давно уже никто не пользуется. Из новшеств: добавили лишь дезинфицирующие средства для рук».

По словам Вячеслава Немирова, пандемия никак не сказалась на посевной кампании. «Как всякий рачительный хозяин, мы начали готовиться к посевной с зимы. ГСМ, удобрения, семена купили еще в декабре 2019 года, потому что к концу года традиционно образуется низкая цена. Купили, вывезли, складировали у себя и ждем весны. Зарплаты у работников „под шумок“ коронавируса ни у кого не уменьшились. Поставки мяса, в том числе за границу, не зависли. Например, на сегодня в соседнем Казахстане есть клиенты по мясу, они как приезжали, так и приезжают, паспорта на дезинфекцию транспорта у них так и так есть. Единственное, мы просим, чтобы все были в масках и перчатках», – говорит директор.

У зауральского агрария есть и свой, так сказать, философский взгляд на всю мировую шумиху вокруг COVID-19: «Я для себя не могу понять, зачем нам все время показывают очереди из гробов в Италии и траншеи-могилы в американских парках? Ситуацию по России, согласен, знать надо. Но для чего итальянские гробы? Причем, будто специально днем их везут. Везите ночью, не афишируя. Неужели не ясно, что такие кадры бьют по сознанию людей с неуравновешенной психикой? Например, даже в моем хозяйстве три особо впечатлительные девушки, насмотревшись этого добра по телевизору, не смогли спокойно работать. Пришлось с ними поработать, словно личному психологу. Так что хочется через прессу обратиться к соотечественникам, к тем, кто более всего подвержен психоэмоциональному воздействию: не смотрите телевизор!»

ПЕРЕОЦЕНКА КАДРОВЫХ РЕСУРСОВ

У рыбаков Калининградской области сегодня горячая пора – путина салаки. «Мы не пострадали от коронавируса, даже выиграли, хотя так говорить, наверное, в нынешних условиях некорректно, – рассказывает обозревателю «Совершенно секретно» председатель совета директоров группы компаний «За Родину» Сергей Лютаревич. – Прежде всего, у нас идет переоценка кадровых ресурсов. Если раньше мы бегали за людьми, многие отказывались работать, например, из-за запаха рыбы, то теперь у нас даже повара высшей категории приходят и устраиваются на укладку шпрот. Это, на мой взгляд, главный, если так можно выразиться, плюс от коронавируса – люди начали ценить работу. В Калининграде до коронавируса было 18 тыс. вакансий. Представляете, восемнадцать тысяч?! Поэтому сегодня мы – производственники, пищевики в первую очередь – более твердо себя чувствуем в рамках трудовых ресурсов. Мы сейчас готовим площадку под строительство нового сардинного завода, планируем его заложить в июле на День рыбака, а один из рисков, строить или не строить, был именно кадровый голод. Теперь, по всей видимости, безработных станет больше, и есть уверенность, что мы персонал наберем как инженерный, так и рабочий».

По словам Сергея Лютаревича, в целом ситуация в рыболовной отрасли стабильная. Хозяйство «За Родину» специализируется на ловле в прибрежной зоне (это Балтийское море, Калининградский, Куршский и отчасти Финский заливы). Все траулеры загружены, экипажи работают полноценно, отмечает руководитель.

«Каждые два дня заходят домой, выгружают улов и возвращаются обратно. Единственное, какое мы сделали неудобство – рыбаки пока не могут сходить полностью на берег, – продолжает Сергей Лютаревич. – От греха подальше мы решили изолировать рыбаков, скажем так, от гражданских. Если мы их и отпускаем домой, то максимум, чтобы они переоделись и возвращались обратно на борт. Может, кому и не нравятся такие меры, но, на мой взгляд, на то ты и моряк, чтобы быть в море, а не на суше. В январе-феврале на Балтике гулял ветерок, поэтому промысловых суток было меньше, процентов на тридцать. Сейчас погода установилась, и весь апрель идет хорошая рыбалка. Рыбаки настроены на улов, на заработанную плату, чтобы было на что летом отдыхать».

Но может ли подорожать продукция для конечного потребителя, спрашиваю. Наш народ, знаете ли, уже привык в кризисы ждать первой беды – повышения цен. «Копченая и соленая рыба в цене не выросла, несмотря на то, что в первый месяц, когда калининградцы самоизолировались, выручка в наших фирменных магазинах упала почти на 70%, – уточнил собеседник «Совершенно секретно». – Для нас, честно говоря, это стало шоком. Мы же не можем делать слабосоленую килечку и класть ее на склад, чтобы она через два месяца протухла. Но мы выкрутились: всех работников из цехов копчения и соления перевели в консервный цех. Еще раньше Калининград пережил массовые закупки „на всякий случай“, и все наши консервы были сметены с полок. Мы 95% рыбоконсервной продукцию вывозим из Калининградской области в „большую Россию“, и только 5% продаем в регионе. Так вот за этот короткий период мы продали в Калининграде порядка 10% от общего объема. Люди затаривались килькой в томате. На первом этапе, когда закрылись границы, возникли проблемы по логистике рыбоконсервной продукции, которую мы поставляем в российские регионы, но сегодня все эти неурядицы разрешены. Очень хорошо сработал оперативный штаб, который возглавляет губернатор Антон Алиханов. Никакого шараханья в стороны не было, была плановая работа, основанная на четком анализе положения в каждой отрасли».

Впрочем, некоторое подорожание все же будет и связано это с колебанием курса рубля. Оказывается, до 95% томатной пасты для рыбоконсервной продукции в Россию завозят из-за границы – Китая и Ирана. А жестяную банку хоть и делает местный Калининградский тарный комбинат, но эту самую жесть он также импортирует. Такая арифметика достойна отдельного материала.

ФИЗИКИ И ЛИРИКИ

Стабильна и шахтерская профессия. Я пообщался с горняками из города Междуреченска, что на Кузбассе. «Все у нас работает, уголь идет на-гора. Как такого страха от коронавируса нет. Надо понимать, что в забое проходчики испокон веков работают в противопылевых респираторах. У нас ведь в структуре профессиональной заболеваемости по диагнозам на первом месте – силикоз и антракоз (заболевания дыхательных путей. – Прим. ред.). Так что коронавирус это семечки. Действительно, поменьше телевизор надо смотреть, – рассказал обозревателю «Совершенно секретно» один из шахтеров Вячеслав Никоненко. — Ну, и, конечно, в целях безопасности руководство стремится разрядить массовость. Например, на днях бригаду проходчиков, человек тридцать, внепланово отправили в отпуск на 15 дней».

Читатель-пессимист (а с чего быть оптимистом в такое сложное время?) возразит: приведенные выше оценки – субъективны. Не секрет, что между определенными профессиями издавна идет вражда, неприятие на уровне физиков и лириков, аристократии и деревенщины. Люди дела – от кустарников до отраслевиков – сверху вниз смотрят на «коллег», специализирующихся на оказании услуг с примесью перепродаж. А последние лишь себя считают настоящими «бизнесменами» (по-английски – деловые люди). «Очевидно, что первым из-за коронавируса просядут общепит и широко понимаемая индустрия гостеприимства. Соответственно, все эти люди не получат зарплату, а значит со временем не пойдут в магазины за продуктами и другими товарами. Соответственно, следующий сектор, который просядет – поставщики, поскольку магазины начнут их притормаживать. В итоге поставщики, те же производственники, не смогут пополнить свою оборотку. Цепочки очень короткие. Пример тех же консервов показателен. Ну забили граждане консервами холодильники, а крупами – шкафы, произошел одномоментный всплеск оборотных средств, а затем наступил застой», — прокомментировал газете «Совершенно секретно» калининградский экономист, бывший региональный уполномоченный по правам предпринимателей Георгий Дыханов.

Но так или иначе, следует признать, что в условиях «коронакризиса» производства оказались в более выигрышной ситуации, нежели сфера услуг и ее производные. Очевидно одно: бизнес, легко схлопывающийся от подобных форс-мажоров, по всей видимости, завершает свой эволюционный путь. Впереди у него – туннель в тумане, а кое-где и тупик. При этом, следует констатировать, что история России вновь повторяется. Ведь то же самое было и с нэпом сто лет назад. Новая экономическая политика вытащила молодую Советскую Россию из экономического краха, но затем, как известный Мавр, сделав свое дело, ушла в историческое небытие. Станут ли сегодняшние нэпманы завтрашними целинниками?

Фото Эдуарда Молчанова