Технологии сенсорики

КАРАКАС. ГИДРОЭЛЕКТРОСТАНЦИЯ «ЭЛЬ-ГУРИ» ФОТО: CARACASCHRONICLES.COM

Причиной самого масштабного отключения электроэнергии в истории Венесуэлы стала кибератака, которая, по мнению большинства экспертов, была устроена сторонниками «американского империализма». Тогда госсекретарь США Майк Помпео сделал шутливое заявление: «Нет еды, нет света, а затем – не станет и Мадуро». Но в каждой шутке есть только доля шутки и в масштабе кризиса международных отношений можно смело говорить, что любая страна должна обеспечивать свою безопасность без «участия» зарубежных партнеров. Почему цифровые сенсорные системы являются самым важным направлением для национальной безопасности и как не стать марионеткой в руках зарубежных разработчиков? Разбирался корреспондент «Совершенно секретно».

Политический кризис в Венесуэле, который продолжается с января этого года, очередной раз раздробил мир на противников и сторонников, и каждый изо всех сил пытается обозначить свой статус в сложившихся реалиях.

ЧТО ВНУТРИ У «ЭЛЬ-ГУРИ»

В начале марта 2019 года в 21-м из 23-х штатов Венесуэлы, а также в Каракасе, внезапно отключается электричество, и это парализует систему метро, аэропорты, мобильную связь. Гидроэлектростанция «Эль-Гури» становится беспомощным гособъектом, президент обвиняет во всем американцев, а национальная электрическая компания Венесуэлы Corpoelec делает в Twitter недвусмысленное заявление: это – часть электрической войны. Госдепартамент США не признает обвинение и выступает с официальным опровержением, но большинство мировых экспертов единогласны: «ноги растут» с Запада. «Ни для кого не секрет, что американские кибервойска причастны к повсеместному отключению электричества в Венесуэле, – говорит американист, член-корреспондент Академии военных наук Сергей Судаков. – Если не защищать свои энергетические объекты, то обесточены могут быть целые кварталы и города, и даже страны. Это означает, что можно потерять огромное количество людей, например, тех, кто подключен к аппаратам жизнеобеспечения в больницах».

Директор открытого в прошлом году на базе НИУ МИЭТ Центра национальной технологической инициативы «Сенсорика» Сергей Гаврилов в беседе с корреспондентом «Совершенно секретно» отметил, что на «Эль-Гури», как и на большинстве других электростанций, стоит сложная электроника с элементной базой, закупленной из других более развитых стран. «Понятно, что вся эта начинка очень хорошо известна ее производителям и получить доступ ко всем ее частям – задача нескольких часов. Например, чтобы отключить компьютер в стратегически важном пункте, или получить к нему доступ и изменить настройки, достаточно сделать «закладки» в элементной базе, которые будут недоступны в обычном режиме, и будут срабатывать по специализированным сигналам извне. Справляться с такими атаками мы умеем, и в Венесуэле именно российские ученые разруливали ситуацию с отключением электроэнергии. Но знание того, как решить проблему, не страхует нас от возможности подобных атак в принципе, а ведь ущерб от них бывает очень болезненным. Например, медицина сейчас практически вся на интеллектуальных сенсорах. Нет ни одного современного исследования, где бы они не применялись, начиная от стационарных аппаратов (гемодиализ, ИВЛ) и заканчивая носимой электроникой: искусственное сердце, кохлеарные имплантаты и так далее. Установили в устройство не отечественную деталь и, считай, что ты идешь по минному полю».

МЕДИЦИНА ВСЯ НА СЕНСОРАХ

В 2015 году американский автор Георг Лукас в книге «Киберфизические атаки: растущая невидимая угроза» описал, как хакеры получают доступ к имплантируемым кардиодефибрилляторам. Еще ранее исследования проводились в отношении инсулиновых помп, которые тоже могли включаться и отключаться при одном нажатии хакерской кнопки. Размышляя о подобных случаях, градус разговоров в отношении импортозамещения в сфере медицины, пожалуй, можно было бы и снизить, хотя, конечно, уровень доверия к отечественным медицинским приборам остается достаточно низким . «Те, кто имеет реальный опыт обращения за медуслугами, оценивают положение дел заметно лучше, чем те, кто такого опыта не имеет. Ввиду того, что альтернативой практике реальных обращений является информационная работа с населением, необходимо понимать, что важной поддержкой проводимой государственной политики реформ в сфере здравоохранения должна быть и информационно-разъяснительная работа, предъявляющая наглядным образом, как меняется система здравоохранения», – полагает руководитель практики информационной политики и коммуникационных технологий ВЦИОМ Кирилл Родин.

В пресс-службах центральных клиник, работающих с установкой носимых устройств, в т.ч. в многопрофильном лечебном учреждении Минздрава Национальный медицинский исследовательский центр им. академика Е.Н. Мешалкина, корреспонденту «Совершенно секретно» ответили, что не могут консолидировать информацию о соотношении зарубежных и отечественных приборов, находящихся в распоряжении клиники. Но, судя по открытым источникам, процент иностранной аппаратуры в медицинских учреждениях остается очень высоким. Пару лет назад глава Минздрава Вероника Скворцова отмечала, что из 35 тыс. зарегистрированных в России наименований медицинских изделий только 11 тыс. – российские. Сегодня список запрещенных к ввозу иностранных приборов расширился, но только для государственных и муниципальных медучреждений. Аппараты искусственной вентиляции легких (ИВЛ), аппараты ингаляционного наркоза, дефибрилляторы, томографы – должны быть отечественного производства. Российские инженеры уверены: импортозамещение в сфере медицины сделает страну безопаснее, но медики с осторожностью поглядывают на приборы с русскими логотипами: «Я зашел на сайт двух крупнейших отечественных производителей ИВЛ, – рассказывает Василий Штабницкий, кандидат медицинских наук, врач-пульмонолог, эксперт фонда «Живи сейчас», – формально их аппараты соответствуют средним импортным аналогам. На бумаге все выглядит идеально, именно это и позволило провести запрет на импорт западного оборудования. Но на практике я не знаю ни одного реаниматолога, который работает с отечественными аппаратами ИВЛ, а ведь я достаточно плотно общаюсь с врачебным сообществом…» «Вопрос с медициной – сложный и, конечно, о качестве приборов могут судить только врачи, – продолжает Сергей Гаврилов. – С технической точки зрения все иностранные приборы делают российского потребителя уязвимым – это экспериментально доказано. На государственном уровне такие страны как, например, Китай и США предусматривают возможность «закладки» несанкционированного влияния. В процессорах Huawei или Samsung запросто может быть «заложено» 2-3 ядра, которые за секунды перехватят управление устройством и создадут угрозу прибору и человеку. Поэтому любая страна, в том числе и Россия, должна выходить на свой курс «Доверенной электроники», в которую входит полное обеспечение российского информационного производства электронной компонентной базой (ЭКБ), которая, кроме медицины, важна для транспортной отрасли, сельского хозяйства, экологии и телекоммуникаций. В комплексе вся эта элементная база и сенсорные технологии является основой интернета вещей».

IOT СЛЕДИТ ЗА ТОБОЙ

С одной стороны, в этом нет ничего плохого. «Интернет вещей» или IoT (Internet of things) – это система устройств (сенсоров и актуаторов), которая объединяет приборы вокруг нас. Также, как и наши мобильники общаются между собой посредством Интернета и разнообразных команд, другие вещи тоже могут иметь «диалоги». Включаясь в IoT, можно узнать наверняка, правильную ли вы выставили температуру в духовке, выключили ли утюг, есть ли в холодильнике молоко и т.д. Прибор сообщит об этом посредством другого канала связи: мобильного телефона, планшета, ноутбука – любого девайса, с которым вы свяжете конкретную вещь.

Понятие «интернет вещей» часто используется в одном ряду с понятиями «умный дом» или «умный город», и это правильно, так как вещи, действительно, умнеют и учатся «общаться» между собой благодаря работе в беспроводной сенсорной сети, которая заботится о безопасности, если секреты сенсорики находятся в надежных головах и постоянно модернизируются. Прежде чем информация от одного прибора попадет к другому, она сначала задержится в так называемом информационном облаке. И вот тут важно, чтобы из этого облака информация не была перехвачена третьим прибором, которому эта информация не предназначалась. Грубо говоря, прежде чем охотник узнает, что в его капкан попалась добыча, об этом может узнать другой охотник, который придет и заберет ее себе. Тут подставляйте, что угодно: зачисление зарплаты, сообщение о надвигающемся урагане или угрозе военного вторжения. Секрет защиты – своя начинка: полностью отечественное программное обеспечение и элементная база. Впрочем, альтернативный способ защиты, безусловно, есть, но он, кажется, уже нереален. Полное воздержание от использования Интернета – и никаких кибератак из-за бугра.

МЕДИЦИНА ПРАКТИЧЕСКИ ВСЯ НА ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНЫХ СЕНСОРАХ. ФОТО: АЛЕКСЕЙ СУХОРУКОВ/РИА НОВОСТИ

СЕНСОРИКА ОСОБОЙ СЕКРЕТНОСТИ

С прошлого года в кармане любого российского генерала, который имеет доступ к информации высшей категории секретности, лежит защищенный мобильник М-663С «Атлас» стоимостью в 115 тыс. рублей. За такую цену потребитель имеет агрегат, который работает в обычных сетях GSM, с противоударным (сапфировым) стеклом, цветным дисплеем и MP3-плеером. При этом, как сообщали «Известия» со ссылкой на представителя из «Атласа», аппаратная часть и операционная система – полностью отечественная разработка, а вот элементная база – зарубежная. То есть, телефон защищает только речевой канал. Возникает вполне резонный вопрос: как же так, ведь тут возможна угроза иностранного влияния? «Обычно, даже если это не отечественная элементная база, – она проверена на наличие недокументированных возможностей, – поясняют в Центре НТИ «Сенсорика». – Но насколько тщательно можно проверить каждую микросхему под микроскопом? Если, допустим, таких аппаратов выпускают по одному в неделю – это один разговор. Проверить можно. А если их всю партию выпускают за неделю? Качество проверки вызывает сомнения».

Справка

Сенсорика – базовая технологическая компетенция, обеспечивающая «органы чувств» для цифровых систем. Одна из тех технологий, которая, предположительно, будет определять структуру мировой экономики в ближайшие 15-20 лет.

В этом году правительство обезопасило и военнослужащих рядового значения. Но с ними обошлись попроще: им запретили иметь при себе смартфоны, находясь на службе. «Когда мы приходим на службу, – рассказал нам на условиях анонимности военнослужащий-контрактник, – мы сдаем свои смартфоны в сейф. А если кому-то и удается пронести смартфон в часть, то воспользоваться им он все равно не сможет – повсюду стоят глушилки». Запрет распространился также на планшеты и компьютеры, которые могут передавать аудио-, фото-, видеоматериалы и информацию о местонахождении. Обыкновенными кнопочными телефонами, на которых нет камер, пользоваться разрешается. «Раньше, лет десять назад, нам даже кнопочные телефоны были запрещены, – продолжает источник. – Потом, в связи с активной позицией «Союза матерей» и других подобных организаций, связь оставили, но в формате: позвонил, сказал, что в порядке, и все».

Причин для такой строгости много, но главной остается все та же сенсорика. Смартфоны, которые находятся в карманах простых граждан, разные. То есть, непонятно, на какой элементной базе они собраны, какие детали в них стоят. Автор портала «Мобильный Контент» Антон Веремьянин в одной из своих статей разобрал iPhone, что называется, по косточкам и получил интересные результаты: при сборке аппарата используются детали из США, Южной Кореи, Китая, Японии, Франции, Италии, Нидерландов, Сингапура и о. Тайвань. И это, не считая той географии, куда компании отдают работу на аутсорсинг. Другими словами, теоретически, на территориях большинства производителей возможно удаленное управление создаваемым устройством. Наверное, именно по этой причине в мае 2019 года Президент США Дональд Трамп запретил американским организациям сотрудничать с китайской компанией Huawei: США обвинили ее в контактах с китайскими спецслужбами. Еще раньше, в 2013 году, бывший глава ЦРУ и Агентства национальной безопасности Майк Хайден заявлял, что компания Huawei «делилась с китайскими властями всеми подробностями устройства телекоммуникационных сетей, в построении которых она участвовала».

О ЧЕМ ДУМАЮТ НАВЕРХУ

О том, что «Цифровая экономика» – новый курс России. Без этой темы не обходится ни одно заседание, касаемое счастливого будущего страны. В начале июля нынешнего года в Госдуме прошли парламентские слушания «Вопросы развития цифровой экономики», в ходе которых заместитель председателя Правительства РФ Максим Акимов сказал: «Робототехника, сенсорика и новые промышленные технологии – это набор технологий, по которым сейчас предусматривается и предоставляется поддержка в виде субсидий лидирующим исследовательским центрам, субсидирование процентных ставок по кредитам на внедрение, грантов малому технологичному бизнесу и вступление в капитал компаний». Но, видимо, люди, которые вершат государственные дела, не до конца понимают, что главной элементной базой, которая обеспечивает «жизнь» и робототехнике, и промышленным технологиям, и всей «цифровой экономике» является сенсорика, и в составе «набора», о котором говорит Акимов, ее нужно ставить в основу, а не в частность. И чтобы в России не повторился венесуэльский сценарий, развивалась новая мобильная связь 5G, исправно работали роботы на заводах и т.д. и т.п. вкладываться нужно, в первую очередь, в начинку – в интеллектуальные сенсоры.

Сейчас в проекте дорожной карты, который в мае этого года представили на конференции «Цифровая индустрия промышленной России-2019», значится, что на развитие робототехники и сенсорики на период 2019– 2024 годов может потребоваться больше 100 млрд рублей. По данным газеты «КоммерсантЪ», на реализацию мер поддержки отрасли из этой суммы уйдет предположительно 12 млрд рублей, на затраты по созданию новых продуктов – 56 млрд рублей, на разработку и внедрение решений в отрасли – 30 млрд рублей.

Развитие Центра НТИ «Сенсорика» обойдется стране примерно в 3 млрд рублей с учетом софинансирования. За эти деньги до 2035 года центр должен полностью разработать и вывести на производство новые сенсорные системы: имплантируемые мониторы кровяного давления, спутниковые системы, технологии для создания электронной компонентной базы систем связи, ряд технологий для контроля сегмента «Транспорт», цифровые сенсорные системы мониторинга энергопотребления и ряд других устройств, которые, как уверяют эксперты, без потери качества позволят России отказаться от импортных аналогов, которые сегодня управляют своими покупателями, как кукловоды – марионетками.

Фото автора