НОВОСТИ
Рынок отмывания денег в России  оценили в 2 трлн рублей
ЭКСКЛЮЗИВЫ
sovsekretnoru
ВРЕМЯ «ТОЩИХ КОРОВ»

ВРЕМЯ «ТОЩИХ КОРОВ»

ВРЕМЯ «ТОЩИХ КОРОВ»
Автор: Юрий ЛУЖКОВ
Совместно с:
25.11.2015
 
Мы продолжаем публиковать (начало в № 43/372, «Совершенно секретно») объёмный программный текст бывшего мэра Москвы Юрия Лужкова о беспросветном тупике, в который либеральные экономисты завели страну за последнюю четверть века: «Между двумя Сциллами и двумя Харибдами… Банкротство вульгарного «монетаризма» и кейнсианская альтернатива – акценты прагматичной антикризис­ной стратегии-2015». 2-я часть.
 
«НИКОГДА НЕ БЫЛО ТАК ХОРОШО!»
 
Помните восклицание Маяковского в поэме-агитке «Хорошо!»? Он славил невиданное товарное изобилие прилавков нэпмановских магазинов, расположенных на Тверской. Совсем иные, гневные чувства вызывали нэпманское раздолье, вольница, пиршество у «левых» коммунистов. «…Крашено рыжим цветом, а не красным время!» – передал настроение разочарования партийцев Николай Асеев.
 
И всё-таки идеологическое «грехопадение» большевиков спасло страну. И ВКП(б) осталась у власти. Выстраданный гражданский мир в умытой кровью стране наступил. Пусть и ненадолго. Во многом благодаря предпринимательской сметке оборотистых «частников» города и деревни дореволюционный уровень экономики России оказался превзойдён уже к 1926 году. Сравним: незадачливые наши «младоререформаторы» с грехом пополам восстановили уровень душевого потребления 1985 года лишь четверть века спустя. А теперь и этот уровень не удержать. Экономика наклонно устремилась под гору, словно пустая бочка – баррель.
 
Порой слышны неумеренные, через край, славословия нэпу 1920-х годов. Да, товарные рынки заработали. Советский червонец стал одной из самых твёрдых валют в Европе. Голод преодолён, продотряды распущены. И всё-таки кричащий контраст нэпманской роскоши и скудного достатка работающих по найму стал попросту нестерпим. Илья Эренбург красочно живописал «угар НЭПа» в повести «В Проточном переулке».
 
Бухаринской идее «врастания кулака в социализм» не суждено было сбыться. Разладилась хозяйственная смычка города и деревни. Владельцы товарного хлеба – кулацкие хозяйства не хотели уступать своё добро по «твёрдым» ценам. Тресты, синдикаты, фабрики – лёгкая промышленность. Артели, кооперативы, кулацкие хозяйства, маслобойни, лавки, гужевой извоз – сплошь мелкобуржуазный уклад. На такой экономической основе отсталая страна, находившаяся во враждебном окружении, не могла и подступиться к широкой индустриализации. На парадигме НЭПа требовались десятилетия для накопления крупного капитала.
 
Съезд ВКП(б) постановил свернуть нэп. Был взят директивный курс на ускоренную индустриализацию и сплошную коллективизацию на селе. Предпринимательство и частная торговля вновь оказались под запретом. Шолоховский Макар Нагульнов с наганом нагрянул к станичному «мироеду» Титу Бородину. Возобновились реквизиции товарного хлеба…
 
Никаких резервных фондов для целей индустриализации у большевиков не было и в помине. Зерно, бакинская нефть, сибирская пушнина, колымское золото – скупые источники твёрдой валюты. Горько, но фордовские заводы и германские технологии выкуплены ценой изъятия не только прибавочного, но и необходимого продукта у крестьянского мира. По весне в деревнях порой лебеда вместо хлеба. И всё же СССР совершил стремительный рывок в индустриальный мир. Перед войной мы имели вторую по мощи в Европе экономику.
 
Та эпоха осталась в истории под именем Великого перелома. Теперешние «либералы» проклинают сталинскую индустриализацию как ад кромешный и «преступление». В спорах с иными, более взвешенными оценками историков чуть что – впадают в истерику. Как если бы Россия только и выбралась из-под «глыб» сталинизма в августе 1991 года. А они-то, «либералы»-реформаторы, что могут предъявить от себя на суд Истории? «Великую криминальную революцию»? Разрушенную дотла в 1990-е годы экономику России? Растрату человеческого капитала – главного богатства СССР? Замечательный петростейт (модель экономики, сложившаяся на основе добычи и экспорта углеводородного сырья. – Прим. ред.)?
 
ГРЮНДЕРСТВО НА РОССИЙСКИЙ ЛАД
 
Встречный иск: триллионов долларов даровой углеводородной ренты хватило бы с лихвой, чтобы провести в нулевые годы масштабную модернизацию экономики. Совершить прорыв если не в шестой технологический уклад, то хотя бы восстановить утраченное в базисных отраслях. И не отстать безнадёжно от мира, который за минувшую четверть века ушёл далеко. Мы даже от новых индустриальных стран, таких небогатых, как Индия и Бразилия, стали отставать в освоении новейших высоких технологий. В Индии дорогой интеллектуальный продукт создают три миллиона программистов, а в РФ – 335 тысяч.
 
Наша страна как была, так и осталась в инвестиционной блокаде Запада. У самого петростейта, на поверку, не накоп­лено достаточного резервного капитала даже на поддержание потолков добычи нефти и газа. Не говоря уж о разведке новых месторождений в Восточной Сибири и на шельфе.
 
Китай, с которым мы в ладах и отстаиваем общие геополитические интересы, вежливо отказался авансировать 25 млрд долларов для постройки газопровода «Сила Сибири» к границам Поднебесной… Мегапроект того и гляди отложат… Мы не первые, кому выпало испытать на себе, как скоро нездоровый бум в экономике сменяется «временем тощих коров».
 
«Государство, недавно обогащённое, повсюду увидело банкротства, катастрофы, безработицу и дороговизну. Заводы остались без заказов, фабрики без денег, лавки без покупателей, мореходство без грузов, дороги без пассажиров… Бедствие так велико, пробуждение тяжёлое»…
 
Весьма впечатляюще описывал экономист Михаил Аничков сокрушительные последствия неблагоразумной политики германских властей в 1870–1871 годах. Заполучив как с куста 5 млрд франков контрибуции от побеждённой Франции, немецкий правящий класс, «вместо того чтобы помочь здоровому, свободному развитию нацио­нального производства, дал импульс блестящему, но скоротечному и гибельному грюндерству» (массовое лихорадочное учредительство акционерных обществ, банков и страховых компаний. Сопровождается широкой эмиссией ценных бумаг, биржевыми спекуляциями, созданием дутых предприятий. – Ред.).
 
Одна лишь поправка – вместо французской контрибуции нам привалила сказочная углеводородная рента. Грюндерство на российский лад – вот что мы пережили в шальные нулевые. И теперь дороговато расплачиваемся.
 
Национальное богатство утекло, как сквозь решето. Когда припекло, а рынки недорогих внешних заимствований Запад перекрыл, хватились – да поздно. Капиталы российского бизнеса подчистую утекли в офшорные убежища. Крупнейшие российские корпорации проворачивают дела под чужими юрисдикциями. Запоздалые посулы прощения налоговых недоимок владельцам «беглых капиталов» ради возвращения их во внутренний оборот действия не возымели. Выбраться из накатанной колеи попросту нет никаких сил. И власть, и бизнес молчаливо разводят руками.
 
ЗЛАЯ ТРАВА-ПОВИЛИКА
 
В большой политике малодушие непростительно. Партия большевиков у самого края бездны декретом разрешила частное предпринимательство, рыночный оборот, доход с капитала, акционерные общества… Отступление к НЭПу не было продиктовано одним только отчаянием, оторопью власти. Большевики преследовали дальновидный замысел. Правящая партия – ВКП(б) выказала недюжинную политическую волю и самоотверженность.
 
У правительства современной России внятной идеологии никогда не было. У большевиков, напротив, мировоззренческой «подкованности» – хоть отбавляй. «Капитал» они читали-перечитывали по тюрьмам и ссылкам. Сегодня российская власть вновь оказалась перед вызовом судьбы. И не дай Бог ей дрогнуть! «Либеральная» модель экономики, под стать «военному коммунизму», провалилась. От верхов сейчас требуется решимость, волевое усилие избавиться наконец от вульгарного, карикатурного «монетаризма». Он житья не даёт стране, предпринимательству, домохозяйствам.
 
На мой взгляд, «монетаризм» встроен в нашу экономику наподобие зловредной травы-повилики. Сорняк этот не имеет корней, обвивает стебель растения-хозяина и высасывает из него соки. Если эту самую «повилику» не вырвать, антикризисные меры правительства Медведева – пустые хлопоты.
 
Встречная постановка вопроса: возможен ли своего рода римейк нэпа в сырьевой олигархической угасающей экономике России 2015 года?
 
В 1930-Е ГОДЫ В РОССИИ ПРОИЗОШЛО «ИНДУСТРИАЛЬНОЕ ЧУДО», НА КОТОРОЕ НЕ СПОСОБНО НЫНЕШНЕЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО МОНЕТАРИСТОВ УТОПИСТОВ
Фото: гвтм.рф
 
ПРОТИВОСТОЯНИЕ ИЛИ «РАЗВОДКА»?
 
«Два в одном!» – зазывный слоган продавцов парфюмерии. Вот и «дуализм» государственной доктрины Российской Федерации загадочен и непостижим. Запад в открытую повёл экономическую войну против России. Накатанная парадигма «усыновления» России западной цивилизацией отброшена. Барак Обама разжигает «холодную войну – 2». Старые форматы «парт­нёрства» с Западом списаны в архив Смоленской (имеется в виду здание МИД РФ. – Прим. ред.). После знакового выступления президента Путина в ООН весь мир об этом узнал.
 
После сказочной крымской виктории и вспыхнувшей трагической гражданской войны в Донбассе Кремль изменил направленность, цели и ставки во внешней политике. Во главу угла – национальные интересы. Сложное маневрирование между центрами силы в мире. Изменилась, стала недвусмысленной оборонная доктрина. После начала «русской весны», миллионного марша «Бессмертного полка» российское общество словно пробудилось от спячки. Прежнего обывательского безразличия к судьбам страны не стало.
 
Но вот вопрос: соответствует ли экономическая политика правительства этому решительному развороту к политической самостоятельности, проводимому руководством страны в последнее время? Ни для кого не секрет – в правительстве, Центробанке, экспертном сообществе, массмедиа по-прежнему бал правит «либеральное» крыло властного истеб­лишмента. На мой взгляд, это не компромисс элит, необходимый в кризисные времена, а сосуществование, «коммуналка», сожительство разнородных политических сил и иерархий.
 
… Кремль всё выжидает, маневрирует, но никак не решается на разворот к нэпу-2015. Каждый день промедления ещё пуще ослабляет экономику и множит беды. Невероятным образом, но вся эта публика бодро шествует по стопам Временного правительства 1917 года. «Вместо действия – они говорили, – свидетельство из первых рук близкого сподвижника Керенского Питирима Сорокина, – вместо дел сочиняли бесконечное число головоломных резолюций, проектов и планов действий с непременными оговорками, с «двумя Сциллами и двумя Харибдами».
 
Точнее не скажешь!
 
«Монетаристы», «западники», откровенные компрадоры – все вместе – меньшинство. Им противостоят предприниматели реального сектора, отраслей с высокой добавленной стоимостью продукции, менеджеры оборонно-промышленного комплекса, пасынки власти – аграрии. И большинство людей наёмного труда. Совокупный их вес в экономике – преобладающий. Однако влияние на принятие важнейших решений правительства и Госдумы, почти всегда причиняющих прямой ущерб реальному сектору, незначительное. «Сдвижки», послабления реальному сектору по мере нарастания экономического кризиса происходят, но погоды не делают.
 
В стране острейший экономический кризис. Где национальный диалог? И речи нет о правительстве национального доверия. Если идти и дальше по накатанному, то резервных фондов для покрытия бюджетного дефицита хватит от силы на год-полтора. И тогда обвал в экономике грядёт покруче, чем в 1998 году.
 
КРАСНОПРЕСНЕНСКАЯ СУШИТ ВЁСЛА
 
Вырваться из смирительной рубашки «западничества» – давнее чаяние. Начавшийся разворот к самостоянию России вернул нашим людям чувство сопричастности делам властей предержащих. Наконец-то, пусть с оглядкой, но Кремль проводит по-настоящему самостоятельную политику. Расчётливый, временами дерз­кий образ действий Кремля в горячих точках ближнего и дальнего зарубежья воскрешает веру в то, что у России всегда был и навсегда останется свой путь.
 
Заметный подъём, отчасти даже нагнетание великодержавных настроений в обществе – в непостижимом противоречии с бездеятельностью, «либеральной» зашоренностью правительства Медведева. Плохие вести со всех фронтов экономики не могут поколебать наружной безмятежности Краснопресненской. Такая же наигранная невозмутимость была и у Горбачёва перед приближением катастрофы великого Советского Союза.
 
Общественное мнение и тогда, и ныне, четверть века спустя, чутко улавливает приближение большого ненастья… Верный знак – свёртывание хозяйственного оборота. РЖД сетует на спад спроса на перевозки, убытки, объявляет о сокращениях персонала. В жилищном строительстве бум длился до последнего, а теперь и там обвал, банкротства, застой. Присущая крупной экономике инерция, сделанные ранее заделы кое-как ещё выручают. Год-другой экономика продержится на плаву. Но время растрачивается впустую. Кроме разговоров, разноречивых толков аналитиков и министерской публики вокруг грядущей цены барреля нефти, никаких озарений.
 
ОТ ОБВАЛА К ОБВАЛУ…
 
Тришкин кафтан госбюджета отчаянно латают. Заплата на заплате. Всё равно не удаётся свести концы с концами. Ещё недавно «пенкосниматели» петростейта – «сырьевики» и коммерческие банки, игравшие на валютной бирже против рубля на средства вкладчиков и краткосрочные кредиты Центробанка, горя не знали. А теперь и они приуныли. Заверенные именитыми аудиторскими фирмами балансы крупнейших банков вызывают всё меньше доверия…
 
Сдаётся мне, мы не сполна ещё ощутили глубину спада экономики. Весь свет в окошке – «монетаризм». Запамятовали, что экономика – живой, подвижный механизм. В нём обращаются вновь созданные стоимости, накопления компаний и домохозяйств, прибыли, ренты, инвестиции казны… Похоже на то, что «монетаристы» пытаются справиться с глубоким недугом экономики подобно тому, как ещё во времена Адама Смита у лекарей было заведено врачевать сильно занедуживших, безжалостно отворив кровь (сжатие денежного предложения в экономике). Под стать тому и «коновальское» средство, к которому под сурдинку «монетаризма» прибегает Центробанк. Экономика от такой терапии не оздоравливается, а только ещё пуще чахнет.
 
Спрашивается, почему мы влачимся от одного обвала в экономике к другому? Почему нас преследует череда «внезапных» обрушений курса рубля? В чём причина недоверия российским банкам, бегства капиталов за границу даже во времена бума? Откуда несуразность, перекошенность оптовых цен и тарифов? А всё потому, что кормчие и идеологи петростейта самонадеянно, опрометчиво презрели ту самую, по Питириму Сорокину, «необходимую силу вещей».
 
Производительные силы в совокупности образуют действительную, а не иллюзорную мощность экономики. Такое сочетание слов даже выговорить у «монетаристов» язык не повернётся. А уж программно-целевой метод планирования и, не к ночи будь сказано, Госплан, отраслевое планирование – запредельный «этатизм». Попросту покушение на свободное предпринимательство!
 
…Алчный, необузданный и безжалостный ветхий «манчестерский» капитализм, как джин из бутылки, «материализовался» в русском Пошехонье.
 
«СЕМИБАНКИРЩИНА» НАВСЕГДА ОСТАНЕТСЯ ПОЗОРНЫМ ПЯТНОМ В РУССКОЙ ИСТОРИИ
Фото: А.Чумичев и А.Сенцов/ТАСС
 
ВОЗВРАЩЕНИЕ «НОВЫХ БЕДНЫХ»
 
Через «магию» массмедиа рьяно насаж­дали западный образ жизни с его религией потребительства. Попросту подстрекали домохозяйства жить не по средствам, в долг банкам. Иллюзия социального мира в обществе с самым высоким среди развитых стран «разлётом» доходов верхов и низов развеялась – стоило баррелю нефти подешеветь вдвое. Дуплетом по семейным бюджетам ударил Центробанк, сподобившись уронить вдвое курс рубля к доллару. Многие оглянуться не успели, как очутились за чертой бедности. Щедрое подношение заморских яств и гаджетов «среднему россиянину» лишь маскировало вопиющее несправедливое распределение национального дохода. Зарплаты, пенсии, социальные выплаты в долларовом исчислении упали вдвое. Ценники импортных товаров, напротив, зашкалили…
 
Повальное обнищание 1990-х накатывает сызнова. У вельможных «монетаристов» и в мыслях нет, как на самом деле остановить натиск бедности. Подачки уязвимым слоям населения смехотворны. По большому счёту при длительном спаде экономики есть единственное средство помочь делу – перераспределить национальный доход. Прогрессивный подоходный налог! И ещё законодательный минимум оплаты труда, покрывающий сполна стоимость воспроизводства рабочей силы. Прямые денежные субсидии малоимущим.
 
Добавить сюда резкое сокращение бюджетного бремени на содержание разбухшего прожорливого бюрократического аппарата. Для возобновления экономического роста требуются долгосрочные государственные инвестиции в промышленность, сельское хозяйство, субсидии малому бизнесу и ещё много чего. Ничего, ровным счётом ничего из перечисленных, хорошо известных во всем цивилизованном мире мер экономического регулирования правительство Медведева не предприняло.
 
Глава экспертной группы при правительстве Евсей Гурвич проговорился: «Мы выиграли в лотерею 2,5 трлн долларов». Речь про фантастическую нефтедолларовую ренту нулевых. Эти триллионы как корова языком слизала. А теперь – небо с овчинку. Министр финансов Силуанов ни о чём другом с такой страстью не говорит, как о суровой экономии, «урезаниях» социальных бюджетных статей. Представляя депутатам Думы свёрстанный с натугой бюджет 2016 года, он и не стал таить, что к исходу этого года резервные фонды будут, очевидно, полностью исчерпаны. Щедрое удвоение жалованья чиновной братии – следующая новость многих повергла в изумление…
 
«МЛАДОРЕФОРМАТОРСКАЯ» КЛЮКВА
 
Николай Бухарин в острой полемике с противниками «правого уклона» в ВКП(б) отстаивал идею «врастания кулака в социализм». Тогда же наблюдательный Питирим Сорокин отметил: «Частная собственность рассматривается как положительный институт. В ней видят альфу и омегу спасения. «Буржуй» из «паразита» превратился в «организатора народного хозяйства». «Без буржуя не проживёшь» – так говорит сейчас народ». Полагаю, Сорокин преувеличивал расположение к нэпманам со стороны рабочих и крестьян.
 
«Левые» не переставали злословить, что Бухарин ратует за «отступнический союз с «кровопийцами» и «грабителями народа». В ответ «Пушкин НЭПа», как прозвали его политические противники, возражал, что кулак не представляет серьёзной политический и экономической угрозы.
 
Стивен Коэн, автор содержательного исследования «Бухарин. Политическая биография. 1888–1937», так толкует взгляды Бухарина на злобу дня: «Сельские капиталисты могут временно преуспевать, но только наряду с развитием государственного сектора, чьи командные высоты сдерживают и направляют их экономическое развитие».
 
Бухарин был убеждён, что производительный социалистический уклад в деревне будет создаваться на путях рыночной кооперации, производственной, бытовой и кредитной, миллионов крестьянских хозяйств, а вовсе не повальной коллективизации. Он питал надежду: «Внук кулака скажет нам спасибо, что мы так обошлись с его дедом».
 
Увы, оптимистическому предсказанию теоретика НЭПа не судьба сбыться.
 
При развитом социализме уцелела лишь сбытовая и потребительская кооперация. Сельпо в каждой деревне и кооперативные магазины в городах. На Сретенке в «коопе» торговали отменной дичью, мёдом, бужениной, брусникой, клюквой… В перестройку – ложка к обеду – вспомнили марк­систскую пропись: социализм – строй цивилизованных кооператоров. Но, как и всё, к чему прикоснулась рука ушлых «рыночников», благое начинание обратилось в пародию и воровство. А когда Ельцин дал волю «младореформаторским» «подвигам», про кооперацию уже и речи не было. А ягоду клюкву теперь завозят из Финляндии, голубику с другого конца света – из Чили.
 
Между тем кооперативный сектор процветает в аграрном хозяйстве Италии. В больших городах кооперативные супермаркеты успешно конкурируют с ритейлом под брендами транснациональных корпораций. По официальным данным, число фермерских хозяйств у нас на селе за два года сократилось на 90 тыс. И вовсе не потому, что сельские хозяева не умеют работать! Новый министр сельского хозяйства вдруг озаботился, как бы сократить поголовье коров и свиней на сельских подворьях. Будто уже некуда девать продовольствие, а наилучший путь к импортозамещению – прижать мелкотоварное усадебное хозяйство на селе.
 
У ПРАВИТЕЛЬСТВА МЕДВЕДЕВА ТОЛЬКО ОДНА СТРАТЕГИЯ: ЖДАТЬ ЧУДА НА НЕФТЯНОМ РЫНКЕ
Фото: Екатерина Штукина/РИА «Новости»
 
РЕНТНАЯ ЭКОНОМИКА БЕЗЗАЩИТНА
 
В предисловии к русскому изданию своего труда «Бухарин. Политическая био­графия» Стивен Коэн вновь заводит речь о бухаринской альтернативе сталинизма. «Возьму на себя смелость сделать два предсказания о набирающих силу спорах (в СССР в начале перестройки. – Ю.М.) об исторической роли Бухарина, – делится Коэн с читателями, – особенно в роковой период 1928–1929 годов, когда он вместе с А. И. Рыковым и М. Б. Томским возглавлял так называемую правую оппозицию политике Сталина…
 
Следует ожидать появления трёх точек зрения и течений политической мысли». По его представлению, первые будут настаивать, менее прямолинейно, чем в «Кратком курсе», что сталинская политика коллективизации и модернизации была объективно необходимой. Она, дескать, заложила экономические основы социализма и подготовила страну к отпору гитлеровскому нашествию в 1941 году.
 
Сторонники второй точки зрения сделают прямо противоположные выводы: «Поражение Бухарина стало национальной трагедией». Мол, его ненасильственная политика НЭПа, основанная на сочетании плановой и рыночной экономики, непременно привела бы к созданию более мощной экономики и позволила бы избежать террора 1930-х годов. Сам Стивен Коэн держался третьего, «центристского» направления исторической мысли – о «предпочтительности некоего сочетания бухаринского и сталинского подходов».
 
Глядя из Гарварда, Стивен Коэн, исполненный доброжелательства к нашей стране, питал надежду, что «при нормальном развитии гласности и плюрализма мнений в этом великом споре не будет окончательного и безусловного победителя… Это – спор без конца». Вдумчивый исследователь, он проницательно увидел явную взаимосвязь между альтернативами, стоящими перед Советским Союзом на рубеже перестройки, и драматическим выбором большевиков в 1928–1929 годах. По иронии судьбы, в действительности и неосталинистская, и бухаринская линия оказались напрочь отброшены. Возобладала примитивная ультралиберальная утопическая пародия на «тэтчеризм».
 
Крупных «бенефициаров» праворадикального переворота августа 1991 года можно пересчитать по пальцам. «Кооператор» Ходорковский забрался в «нефтянку» и сходу проскочил в доморощенные рокфеллеры… «Семибанкирщина» недолго продержалась. Олигархам первого призыва было о чём скорбеть, когда углеводородная рента возросла в десять раз.
 
Увы, новые люди в Кремле упустили бесценный шанс глубокой модернизации экономики на избыточные нефтедолларовые накопления. Поезд Истории умчался за горизонт, а мы остались на перроне с полными сундуками сок­ровищ Резервного фонда. Ныне, как выясняется, и таковых осталось в наличии – негусто. Суровая правда в том, что сговор «сырьевиков» и «монетаристов» хладнокровно лишает страну единственного великого шанса. Идея петростейта живёт и здравствует, если, конечно, не верить на слово дежурной риторике речей в Георгиевском зале и благоглупостям записных «рыночников». Послушать их – так провозглашаемая на словах модернизация должна святым духом питаться.
 
«Дерегулирование» – настоящая карма власти. «Мобилизационная экономика»?! Это, знаете ли, отрыжка «тоталитаризма». Хотя бы, толоконные лбы, прислушались к почитаемому ими самими Джорджу Оруэллу: «Любая страна, отставшая в индустриальном отношении, становится беспомощной в военном отношении и обязательно попадёт в прямую или косвенную зависимость от более развитых соседей». Что бы ни происходило, Центробанк «железно» стоит на свободном трансграничном движении капитала. На поверку за этим таится утечка, растрата, расхищение рабочего капитала экономики страны.
 
Финансовые санкции Запада и обвал нефтяных цен лишь усугубили хроничес­кое нездоровье экономики. Петростейт вполне предсказуемо и надолго погрузился в мёртвую зыбь. Правительство Медведева в изумлении от всего происходящего сушит вёсла. Вместо того чтобы разработать дельную, реалистическую антикризисную программу действий, ударились в заполошную мелочную экономию. Отчётливое впечатление, что стратегия отдана на откуп «главбухам» Ильинки. Министр финансов, сподвижник Кудрина отважился посягнуть на святая святых петростейта. Предложил изымать в бюджет до 47 процентов выручки нефтяных компаний. Магнаты попросту опешили!
 
В отместку посулили свернуть добычу на «малорентабельных» месторождениях. Этот раздор в сообществе, где прежде жили душа в душу, сшибка интересов казны и нефтебаронов – не последний ли звонок? Модель петростейта конечна! Рентная экономика, основанная на вывозе сырой нефти, не способна совладать с системным кризисом. Она попросту беззащитна перед потрясениями в мировом хозяйстве, непредсказуемостью сырьевых цен на внешних рынках.
 
Примечательно, как трактует подобное зыбкое состояние властных структур перед лицом кризиса Питирим Сорокин: «История терпит правительства… жестокие, циничные, но лишь тогда эти правительства сильны, когда умеют править и, несмотря на все свои отрицательные черты, оказывают обществу ряд услуг». Пожалуй, нечего к этому и добавить. Правительство Медведева не теряет надежды, что всё еще повернётся к лучшему. На этой беззаветной вере и верхи, и низы замирились. Надолго ли?
 
Продолжение следует…
 
Читайте продолжение в ТВОРЦЫ «ХЛЕСТАКОВСКИХ» СТРАТЕГИЙ
Предыдущая часть статьи: БОЛЬШЕВИКИ В КОСТЮМАХ ОТ «БРИОНИ»

Автор:  Юрий ЛУЖКОВ
Совместно с: 

Комментарии



Оставить комментарий

Войдите через социальную сеть

или заполните следующие поля



 

Возврат к списку