НОВОСТИ
08.10.2024 14:13
ЭКСКЛЮЗИВЫ
Нострадамус первой мировой
Совместно с:
04.12.2018
Война, равной которой по жестокости и количеству людских потерь еще не знало человечество, длилась уже четвертый год. Европейцы давно позабыли, что время, предшествовавшее началу боевых действий, именовалось Прекрасной эпохой. В крови и боли народов рождалась новая, страшная эра. И вот 28 сентября 1918 года на стол воинственного императора Германии Вильгельма II легла депеша одного из лучших военачальников прошлого века, Эриха фон Людендорфа. Генерал-квартирмейстер немецкой армии писал, что не может обещать его величеству, что фронт выстоит еще хотя бы 24 часа. Соавтор первых громких побед германского воинства в Восточной Пруссии, стиснув зубы, требовал начать переговоры о прекращении огня и перемирии. Генерал умолял государя спасти державу и, приняв факт поражения, сохранить лицо. На этот момент на территории Германии не было ни одного вражеского солдата, кроме пленных.
Большего унижения Германия не знала за всю историю государства. Сражались немцы храбро и умело. Среди держав Центральной оси (Австро-Венгрия, Германия, Турция и Болгария) она приняла на себя основные тяготы войны и унижения расплаты. Союзники России по Антанте (в первую очередь Франция и Великобритания) шли на переговоры о мире с понятным для большинства граждан лозунгом: «Германия заплатит за все!». Строго говоря, это было совершенно несправедливо – среди наших противников немцы были наиболее серьезными, однако войну начали не они. «Кактус первенства» тут принадлежит Австро-Венгрии.
Гаврило Принцип / ru.wikipedia.org
ПРЕДГРОЗОВЫЕ СОБЫТИЯ
Всякий, кто открывал учебники истории для средней школы, помнит: детонатором, взорвавшим мир в Европе, было убийство наследника Австро-Венгерского престола эрц-герцога Франца-Фердинанда и его супруги 28 июня 1914 года. Сегодня невозможно представить, насколько резонансным было это убийство. Если бы застрелили самого императора Франца-Иосифа, это произвело бы на мировую общественность куда меньшее впечатление. Политический терроризм в ту пору был делом обычным, но это убийство, по всеобщему мнению, было немыслимым преступлением.
В ту пору, когда радио только пробивало себе путь, телевидения еще не было, а об Интернете не помышляли даже фантасты, вести о скандалах в правящих домах Европы непременно приковывали к себе внимание. Принцессы, герцоги, визиты, свадьбы, любовные приключения – все это и сейчас привлекает внимание миллионов, тогда же подчас занимало больше, чем собственные проблемы. Императорский дом Габсбургов в конце XIX-го – начале XX-го веков давал почву для пересудов с завидной регулярностью. Жена императора Франца-Иосифа, любимая народом императрица Сиси, была убита террористом; брат Максимилиан расстрелян мексиканскими революционерами; сын застрелился, предварительно убив свою любовницу; младший брат умер от сифилиса… И вот в этом невыдуманном сериале возникла история настоящей горячей и преданной любви наследника австрийского престола и богемской графини Софии Хотек.
Императорский двор был категорически против их свадьбы, но Франц-Фердинанд и София не сломились. После свадьбы молодая жена престолонаследника каждый день подвергалась унижению, а старый император Франц-Иосиф держал в черном теле августейшего молодожена, но год шел за годом – влюбленные не могли друг другом надышаться. Экзальтированная Европа была в восторге. И тут вдруг какой-то чахоточный борец за невесть какие права берет и убивает столь замечательную пару. Возмущению их не было предела.
У немногих, сохранивших разум, возник резонный вопрос – зачем? Эрцгерцог Франц-Фердинанд, нелюбимый дядей императором, стоял в стороне от большой политики, и кроме глобальных проблем такое покушение не могло дать каких-либо результатов. Но если отбросить привычные в данном случае рассуждения о сербском национальном возрождении, рассчитанные на юных борцов за все хорошее против всего плохого, то у этого теракта есть лишь одно разумное объяснение – закамуфлировать отсутствие реального повода к развязыванию войны. Выстрелы прозвучали, Австро-Венгрия выдвинула Сербии неприемлемый ультиматум, Сербия обратилась к союзной России, Франц-Иосиф – к кайзеру Германии Вильгельму II. Маховик войны тронулся с места.
Но поскольку люди не боевые машины, убивать себе подобных, а главное, рисковать собственной головой за чужие экономические интересы и силовой передел мира – для них дело не слишком привлекательное. Надо дать взявшим в руки оружие что-то понятное и требующее немедленного ответа. Можно, конечно, предположить, что выстрелы заговорщика Гаврилы Принципа были в этом деле роковым совпадением, но, учитывая высокую организацию террористической засады в Сараево (здесь действовали несколько смерт-ников, перекрывавших основные пути движения августейшей четы, удачное покушение было вторым за этот день), все изначально задумывалось как создание повода к войне. Кем была задумана эта грандиозная провокация, можно только предполагать, но уж точно не руководством националистической организации «Черная рука», в которую входил Принцип. В Сербии не было оснований предполагать, что столь резо-
нансное убийство принесет их маленькой стране хоть какую-либо пользу. А вот то, что Австро-Венгрия с ответом не задержится, – ясно было даже ребенку.
ВОЙНА КАК БИЗНЕС
Начавшаяся война обескуражила правительства и командование всех держав, втянутых в бойню. Предвоенные запасы и резервы уже в первые месяцы войны растаяли как дым. Ни одна из стран не готовилась к затяжной войне. Однако уже к концу 1914 года стало понятно, что стремительной маневренной войны не будет. Кавалерия спешивалась, пехота зарывалась в землю и опутывала подступы к своим позициям колючей проволокой. В небе появлялось все больше самолетов, на поля сражений выползали «сухопутные броненосцы» – первые танки. Окопы наполнялись пулеметами, в том числе ручными, и первыми автоматами. В море свирепствовали подводные лодки и линкоры-супердредноуты. На позиции наползали облака ядовитых газов…
И все это требовало не только солдатской отваги и стойкости, не только военного гения полководцев, но и, едва ли не в первую очередь, производственных мощностей военной промышленности. Ясное дело, что в странах, ведущих активные боевые действия, промышленность работает в режиме крайнего напряжения, но при всем желании активно развивать ее у государств просто нет возможности. Но когда двое пытаются отстрелить друг другу голову, всегда найдется тот, кто готов продавать патроны обеим сторонам. А если он загодя будет знать время и место перестрелки, то наверняка не упустит свой шанс. Ну а легче всего узнать об этом – самому организовав бойню.
Эрцгерцог Франц фердинанд с семьей / ru.wikipedia.org
Начало ХХ-го века было временем грандиозного переформатирования мира. В 1907 году мировую банковскую систему потряс глобальный финансовый кризис. Вначале из-за мощного землетрясения 1906 года в Сан-Франциско, штат Калифорния обанкротилось множество страховых компаний, затем глобальная спекуляция акциями привела к краху Нью-Йоркскую фондовую биржу. Так, она в одночасье просела на 50% от пикового значения и по принципу домино потянула за собой иные торговые площадки. Острейший кризис привел к катастрофическому падению финансовой привлекательности экономики США. Банк Великобритании (бывший в ту пору основным мировым финансовым регулятором), а вслед за ним иные Центральные банки ввели дискриминационные меры по отношению к Америке. И приток золота в экономику бывшей английской колонии резко упал. Локомотив индустриального развития «цивилизованного мира» грозил рухнуть под откос на полном ходу. За этим кризисом вскоре последовала «паника 1910–1911 годов».
Для спасения весьма пострадавшей от кризиса американской экономики после долгих «позиционных боев» Конгресс США принял решение о создании Центрального банка – Федеральной резервной системы (1913 год). Новорожденный финансовый регулятор был объединением крупных частных банков, кредитовавшим работу правительства. Решение это конгрессменам далось нелегко, история США уже знала несколько Центральных банков, и каждый раз это приводило к финансовому краху. Теперь нужно было загрузить промышленность Америки заказами, желательно военными. Когда речь идет о жизни и смерти, обычно платят быстро. А значит, необходимо было организовать грандиозную перестрелку.
Можно утверждать, что ничто не связывает чудовищное нелепое убийство в Сараево и необходимость срочного подъема американской экономики. Но ведь кто-то же должен был получить выгоду от смерти «коронованной Золушки и ее прекрасного принца»?! В Европе таких «выгодополучателей» не было. Ни одна из европейских держав не была готова к началу войны. Они вообще не были готовы к такой войне. Франц-Иосиф так и вовсе узнал о начале войны из утренних газет. Тут резонно заметить: если в штабах великих держав не подозревали о том, что грядущая война будет столь затяжной и кровавой, потребует таких жертв и затрат, то почему вдруг за океаном могли предполагать, что боевые действия затянутся?!
РУССКИЙ НОСТРАДАМУС ПЕРВОЙ МИРОВОЙ
Вопрос этот не имел бы разумного ответа, когда б ответ ни лежал на поверхности, едва припорошенный пылью времен. Речь идет о капитальном многотомном труде российского банкира и железнодорожного магната, ученого и общественного деятеля Ивана Станиславовича Блиоха «Будущая война и ее экономические последствия», опубликованном в 1898 году. Этот грандиозный труд ныне совершенно позабыт. Однако по точности предсказания ни один из «нострадамусов» и рядом не может сравниться с выкладками, данными в этой книге. Вот только никакой мистики здесь не было и в помине. Чтобы создать столь эпохальное исследование, Иван Станиславович собрал группу ведущих экспертов в разных областях военного дела и экономики, щедро оплатил их работу, дал им возможность трудиться без оглядки на мнение командования и высших чиновников. Он сам разработал структуру исследования и форму будущей книги и лично принимал активное участие в работе.
Британские танки проезжают мимо убитых немецких солдат / ru.wikipedia.org
Один из главных выводов Блиоха гласил: война непременно примет затяжной характер, потребует величайшего напряжения сил, финансового и экономического потенциала у всех воюющих сторон. А вслед за этим Европу ожидают эпидемии и революции. При этом, как уже говорилось, каждое утверждение в труде Ивана Станиславовича было глубоко и четко аргументировано. Но, может быть, есть основания предположить, что исследовательский труд «чудака-миллионщика» стал достоянием узких специалистов? Как бы не так! «Будущая война и ее экономические последствия» в Европе пользовалась большой популярностью. Иван Станиславович представлял Россию на Гаагской мирной конференции в1899 году, инициатором созыва которой был император Николой II. Более того, в 1901 году за эту работу Блиох был номинирован на Нобелевскую премию за достижения в деле сохранения мира (так же, как и император Николай II). Насколько вероятно, что в США могли не заметить это фундаментальное исследование? Если кто-то еще полагает, что могли, то необходимо упомянуть, что выдающийся русский финансист Блиох вращался в том же обществе, что и немецкий банкир Макс Варбург, родной брат Пола Варбурга, одного из отцов ФРС (Федеральной резервной системы США, исполняющей функции Центрального банка. – Прим. ред.). Мир тесен. Таким образом, «Будущая война» во многом, очевидно, стала не предсказанием будущего, а его сценарием!
Продолжение следует…
Автор: Владимир СВЕРЖИН
Совместно с:
Комментарии