НОВОСТИ
Адвокатам террористов угрожают расправой, а в Совфеде заявляют о невозможности приговора к смертной казни
ЭКСКЛЮЗИВЫ
30.01.2024 20:29 НЕ ЗА ЛЮДЕЙ
91105
12.12.2023 08:43 ПОЙМАТЬ МАНЬЯКА
21718
02.11.2023 08:35 ТРУДНОЕ ДЕТСТВО!
22537
16.10.2023 08:30 ТЮРЕМНЫЕ ХРОНИКИ
25151
13.10.2023 09:14 КОВАРНЫЙ ПЛАН
23474
sovsekretnoru
ФРАНЦУЗСКОЕ ГОЛОВОТЯПСТВО

ФРАНЦУЗСКОЕ ГОЛОВОТЯПСТВО

ФРАНЦУЗСКОЕ ГОЛОВОТЯПСТВО
Автор: Сергей НЕЧАЕВ
Совместно с:
15.08.2014
ДОБРЫЙ ДОКТОР ГИЛЬОТЕН…
 
Виктор Гюго писал: «Есть на свете несчастливые люди. Христофор Колумб не смог дать своего имени открытому им материку; Гильотен не сумел отделить своего от изобретенной им машины». Действительно, человек по имени Жозеф-Игнас Гильотен был несчастливым, но совсем по другой причине. На самом деле этот врач по профессии и вполне мирный депутат Национального собрания Франции не изобретал гильотину, и его совершенно несправедливо считают создателем этого ужасного орудия казни. И уж совсем ошибочно гильотина уже более двух веков носит его имя.
 
Жозеф-Игнас Гильотен родился 28 мая 1738 года в Сенте, что в Приморской Шаранте, и был он сыном адвоката Жозефа-Александра Гильотена и его жены Катрин-Агаты Мартен. Всего в этой семье было 13 детей, и Жозеф-Игнас был девятым из них.
 
Фото: Fotobank/getty images
 
Сначала Жозеф-Игнас изучал теологию в Бордо, а в 1763 году он обратился к медицине: сперва он обучался ей в Реймсе, а в 1768 году окончил Парижский университет. После этого, став специалистом по анатомии и физиологии, он работал на медицинском факультете и одновременно вел частную практику. При этом он пользовался большой популярностью в столице, излечив множество больных.
 
В 49 лет, 14 июля 1787 года, Гильотен женился на Марии-Луизе Согрэн, дочери торговца книгами.
 
А потом наступил 1789 год, и доктор Гильотен как представитель третьего сословия был избран в Генеральные штаты, вскоре превратившиеся в Учредительное собрание. В памятный день 14 июля он стал свидетелем взятия Бастилии, которая многим тогда представлялась олицетворением «кровавого деспотизма монархии». А потом, вплоть до ее самороспуска 30 сентября 1791 года, он был членом Конституционной ассамблеи, занимавшейся разработкой конституции страны. И он был свидетелем жестоких уличных расправ над аристократами и их семьями, чудовищных мучений осужденных на смерть по решению скорых на расправу революционных трибуналов.
 
СМЕРТНАЯ КАЗНЬ ДОЛЖНА БЫТЬ ДЕМОКРАТИЧНОЙ
 
По иронии судьбы, Гильотен вообще был противником смертной казни. В те времена применялись очень жестокие методы казни. Например, сжигание на костре, повешение, четвертование… Типичный пример – казнь Робера-Франсуа Дамьена, совершившего в 1757 году покушение на короля Людовика XV. Даже простое перечисление того, что сделали с ним, не для слабонервных. Дамьену щипцами вырвали мякоть рук, ляжек и икр, лили на раны расплавленный свинец, кипящее масло и смолу, а то, что осталось, разорвали на части лошадьми, потом сожгли и развеяли по ветру. Казнь длилась более четырех часов.
 
Аристократов казнили более «гуманным» способом: им отрубали головы мечом или топором. Но и тут не все проходило гладко, и часто казнь превращалась в жуткое истязание по причине плохо заточенного меча или же слабой подготовки палача. Нередки были случаи, когда заплечных дел мастер производил десять и более ударов, пока ему удавалось отрубить голову. А своеобразным рекордом была казнь, в которой горе-палачу удалось отрубить жертве голову только с 26-й (!) попытки…
 
Как видим, витавшая в воздухе идея гуманизации смертной казни была весьма своевременной. И вот 10 октября 1789 года на заседании Учредительного собрания Гильотен, будучи человеком, небезразличным к человеческим страданиям, с которыми он каждодневно встречался в силу своей профессии, внес предложение об уравнивании прав осужденных на смерть. Он сказал, что если уж смертная казнь пока сохраняется (как временная мера), то ее нужно сделать не такой мучительной. Плюс нужно уравнять людей не только в жизни, но и перед лицом смерти.
 
Доктор Гильотен вовсе не был кровожадным. Скорее, наоборот, он выступал с гуманными предложениями.
 
«Смертная казнь в новом государстве, – заявил он, – тоже должна быть демократичной».
 
Или вот еще его слова: «Закон, независимо от того, наказывает он или защищает, должен быть единым для всех граждан, безо всякого исключения». То есть даже способ смертной казни преступников не должен зависеть от их социального положения. 
 
На том памятном заседании Гильотен сказал: «Я предлагаю не просто унифицировать способ смертной казни, ведь даже такой привилегированный метод умерщвления, как обезглавливание мечом, тоже имеет свои недостатки. Завершить дело при помощи меча можно лишь при соблюдении трех важнейших условий: исправности инструмента, ловкости исполнителя и абсолютного спокойствия приговоренного. Меч нужно затачивать после каждого удара, иначе быстрое достижение цели при публичных казнях станет проблематичным. Но времени на заточку, как правило, нет, да и осужденные, вынужденные наблюдать за гибелью своих предшественников, часто теряют присутствие духа…»
 
При этом, как настаивал Гильотен, смертная казнь, если уж она так необходима, должна быть мгновенной и абсолютно безболезненной. Плюс преступления осужденного не должны касаться его семьи, и отсечение головы не должно сопровождаться зверскими пытками, колесованием, сожжением на костре и четвертованием. Он хотел помочь людям при казни, хотел, чтобы их смерть была по возможности легкой. И, надо признать, его идея нашла понимание среди депутатов. Было решено использовать для обезглавливания механизм, который отрубал бы голову «в мгновение ока, без малейших страданий осужденного». Но саму машину для этой цели изобрел не доктор Гильотен. Ее изобрели другие.
 
МАШИНЫ ДЛЯ ОТРУБАНИЯ ГОЛОВЫ ПОЯВИЛИСЬ ЗАДОЛГО ДО РОЖДЕНИЯ ГИЛЬОТЕНА
 
Машины для отрубания головы были известны в Европе задолго до рождения доктора Гильотена, и применялись они многие столетия. Например, в Италии такая машина называлась mannaia, и использовалась она с XIII века. Чуть позже подобное устройство с поэтическим названием «Шотландская дева» (Scottish Maiden) появилось в Шотландии. У этого орудия казни к ножу был приделан свинцовый груз в 75 фунтов (около 33 кг). Впервые оно было привезено в Шотландию из североанглийского города Галифакса Джеймсом Дугласом, четвертым графом Мортоном, регентом страны в период несовершеннолетия короля Якова VI. Кстати говоря, 2 июня 1581 года его и самого казнили на «Шотландской деве».
 
Другой известной жертвой «Девы» стал Арчибальд Кэмпбелл, девятый граф Аргайл, восставший в 1685 году против правившего тогда короля Якова VII. Всего же начиная с 1564 года и вплоть до ее запрещения в 1708 году на «Шотландской деве» погибло более 150 человек.
 
А самая первая исторически достоверная казнь путем отрубания головы при помощи машины имела место в Ирландии 1 апреля 1307 года. Тогда был казнен некий Муркод Баллах (Murcod Ballagh).
 
Использовались подобные машины также в Англии, Германии, Швейцарии и в Персии, и было это задолго до Великой французской революции. 
 
Как уже говорилось, идея доктора Гильотена встретила понимание в рядах депутатов, и 6 октября 1791 года был принят закон, запрещавший пытки во время следствия и постановлявший, что «любому приговоренному к смерти отрубят голову».
 
Разработать «машину смерти», которая могла бы реализовать эту задачу, поручили врачу Антуану Луи (Antonie Louis), известному своими научными трудами по хирургии. Предполагалось, что если он умеет резать человека с целью сохранения его жизни, то сможет придумать и нечто, что сможет быстро ее отнять. Он внимательно изучил образцы по старинным гравюрам и кое-что взял на заметку. А для практического воплощения замысла своей машины Антуан Луи обратился к немецкому механику, изобретателю и изготовителю клавесинов Тобиасу Шмидту. Тому помогал советами профессионал  – знаменитый парижский палач Шарль-Анри Сансон.
 
Тобиас Шмидт, работая с чертежами Антуана Луи, изменил форму ножа машины, заменив пластинчатый меч на топор, скошенный под 450° (такой скос лезвия позволял легко отделять голову от туловища). До этого он ставил закругленное лезвие (типа древней секиры), но это не принесло желаемого результата.
 
Закон об использовании машины для отсечения голов король Людовик XVI (тогда еще король) подписал 25 марта 1792 года. Заказ на строительство машины получил граф Пьер-Луи Рёдерер, с ноября 1791 года занимавший должность генерального прокурора в департаменте Сены.
 
Сначала прототип машины испытали на овцах, потом, 17 апреля 1792 года, –  на трех человеческих трупах во дворе больницы Бисетр.
 
СНАЧАЛА МАШИНА ПО ОТСЕЧЕНИЮ ГОЛОВ НАЗЫВАЛАСЬ «ЛУИЗОН»
 
Общий вес машины, известной ныне как гильотина, составил 580 кг. Лезвие весило около 40 кг. Высота стоек машины превышала 4 м, а высота падения топора равнялась 2,25 м. Конечная скорость падения лезвия составляла 6,5 м/с, а реальное время отсечения головы не превышало сотой доли секунды, что являлось предметом особой гордости Антуана Луи: он не сомневался, что теперь-то жертвы не будут страдать.
 
Потомственный палач Сансон как-то в разговоре разуверил его, заявив, что после отсечения головы жертва в течение нескольких минут все еще продолжает сохранять сознание, и эти кошмарные минуты сопровождаются не поддающейся описанию болью в отсеченной части шеи. Откуда он мог это знать? Значительно позднее выяснилось, что обезглавливание безусловно приводит к смерти мозга, и она наступает в течение нескольких минут после отделения головы от тела. Но все слухи о том, что голова якобы смотрела на палача и даже пыталась говорить, с точки зрения нейрофизиологии являются очень сильным преувеличением. На самом деле голова теряет сознание через 300 миллисекунд после отсечения, и при этом необратимо останавливается почти вся высшая нервная деятельность, в том числе способность чувствовать боль. А то, что всегда принималось за жизнь отрубленной головы, является лишь рефлексами и судорогами мышц лица, которые могут продолжаться еще несколько минут.
 
Тобиас Шмидт получил патент на свое изделие 24 июля 1792 года, а количество созданных моделей было зафиксировано декретом от 13 июня 1793 года: одна стационарная машина на департамент. В Париже их было несколько, и они были смонтированы на Гревской площади, на площади Каррусель, на Марсовом поле, на площади Революции (ныне это площадь Согласия) и на площади Сент-Антуан (ныне это площадь Бастилии).
 
Первым преступником, которого казнили при помощи пока еще далекого от совершенства орудия, был некий Николя-Жак Пеллетье, который ограбил на улице прохожего, предварительно оглушив его палкой. Произошло это 27 апреля 1792 года на Гревской площади в присутствии огромной толпы любопытных.
 
Сначала парижане, восторженно приветствовавшие казнь «по последнему слову техники», дали машине по отсечению голов называние «Луизон» – в честь доктора Антуана Луи. Потом ее стали именовать «Луизеттой», и даже «Мирабель» – в честь председателя Национального собрания графа де Мирабо, активно поддержавшего данный проект. Практиковались и другие названия: «Национальная бритва», «Патриотический укорачиватель», «Вдова» и так далее. Но в конце концов за ней закрепилось название «гильотина», хотя доктор Гильотен не имел к ее созданию никакого отношения. Почему же так произошло?
 
Дело в том, что в «техническом задании» на создание этого орудия убийства, выданном Антуану Луи, говорилось о том, что машина должна быть «в духе Гильотена» (à la Guillotin). То есть подразумевалась, что она должна решать задачи, о которых говорил доктор Гильотен. Так машина стала гильотиной, хотя сам Жозеф-Игнас Гильотен всегда категорически возражал против этого.
 
МЕНЕЕ ЧЕМ ЗА ДВА ГОДА ГИЛЬОТИНА ОТСЕКЛА ОКОЛО 60 ТЫСЯЧ ГОЛОВ
 
Революция во Франции уже шла полным ходом. 10 августа 1792 года народ захватил королевский дворец, и Людовик XVI был отcтранен от власти. В результате Франция превратилась из монархии в республику. Свобода оказалась опьяняющей. Она очень многим кружила головы и принимала все более и более кровожадный облик. Жорж Дантон, ставший министром юстиции, позаботился о том, чтобы до отказа забить тюрьмы представителями «враждебных сословий». На улицах шла безумная резня…
 
Гильотина стала главным действующим орудием этой кровавой драмы. Она работала с рассвета до заката, как настоящий конвейер. И никто не слышал возражений ужаснувшегося доктора Гильотена, требовавшего, чтобы казни происходили тайно, непублично… Его слова были гласом вопиющего в пустыне.
 
Отметим, что в 1791 году юрист Луи-Мишель Лепелетье де Сен-Фаржо предложил отказаться от смертной казни за все преступления, кроме политических, и заменить ее публичным выставлением преступника в течение трех дней, а потом заключением его в темницу. Виновный должен был находиться в совершенной темноте, получать только хлеб и воду и спать на соломе. Раз в месяц народ предлагалось впускать в темницы, чтобы люди видели преступников в глубине их мрачного жилища, читали их имена и состав преступлений над дверьми их камер и устрашались их примером. Срок такого заключения предлагался от 12 до 24 лет. Кстати, Робеспьер поддержал это предложение, но большинство оказалось против. И смертная казнь была назначена за убийство, отравление, поджог, подделку ассигнаций и государственную измену. Другими наказаниями стали общественные работы, заключение в тюрьме, железный ошейник, ссылка и так далее.
 
С 21 августа 1792 года (в тот день был казнен первый политзаключенный ‒ Луи Коллено д’Ангремон) по 28 июля 1794 года (дата переворота, положившего конец якобинскому террору) только в Париже гильотина отсекла 19 тысяч голов, а в провинции ‒ еще более 40 тысяч.
 
По всей стране работало около полусотни гильотин. А 21 января 1793 года на площади Революции состоялась казнь Людовика XVI. Он был приговорен к смертной казни большинством голосов: 380 против 310. Бывший король с большим спокойствием выслушал приговор, а его последними словами были следующие: «Я умираю невинным, я невиновен в преступлениях, в которых меня обвиняют. Говорю вам это с эшафота, готовясь предстать перед Богом. И прощаю всех, кто повинен в моей смерти».
 
16 октября отрубили голову королеве Марии-Антуанетте, которую революционный трибунал обвинил в измене, подстрекательстве к гражданской войне и в преступлениях против нравственности. А потом через гильотину прошли и почти все самые видные революционеры: Робеспьер, Сен-Жюст, Дантон, Демулен, Кутон, Бабёф и другие.
 
Вот, например, что можно прочитать в «Мемуарах» наполеоновского маршала Сен-Сира, воевавшего в 1792 году добровольцем в батальоне республиканских егерей: «Шпионы, находившиеся при войсках, убеждали солдат доносить на своих начальников. <…> Такими-то недостойными средствами успели погубить многих несчастных. <…> В то же самое время устроили в тылу армии, в Верхне-Рейнском департаменте, так называемую революционную армию, состоявшую из дезертиров, бродяг, негодяев, из самой низкой черни. Ее сопровождали так называемые судьи и гильотина, которую перевозили во все деревни и города, где намеревались производить казни. Начальником ее был какой-то Шнейдер, чудовище, бывшее пастором в Вюртемберге; он совершил неслыханные злодейства даже в самом Страсбурге, на глазах коммисаров, которые не могли однако же долее противиться голосу общего негодования и принуждены были отрешить его от должности: в продолжении целого дня он оставался привязанным к гильотине, и чернь осыпала его ругательствами и насмешками».
 
А вот слова русского поэта В.А. Жуковского из статьи «О смертной казни», представляющей собой отрывок из письма к цесаревичу от 4 января 1850 года: «Что отвратительнее этой виселицы, на которой несколько минут бьется в конвульсиях живой человек, и на которую глядит толпа, с любопытством ожидая, как этот живой движущийся сделается мертвецом неподвижным. Еще отвратительнее французская гильотина: тут все поражающее душу исчезает; человек, создание Божие, отдается во власть машины, которая безжалостно, как представитель неумолимого, бесчувственного фатума, режет ему голову; несколько палачей, рабов машины, укладывают ее работу в короб, смывают с нее кровь, которой ручьи, пробираясь по камням мостовой, мало-помалу втекают в каналы, мешаются там с грязью, – и все кончено; толпа расходится, и каждый равнодушно принимается за свою ежедневную работу. Где в этих зрелищах святое? Где тут Бог, его правда, святыня власти, им установленной, величие и сила закона? Все уничтожается материальностию самого акта, которого ужас производит даже какое-то приятное, чувственное раздражение, будучи общим пиром многочисленной толпы».
 
Пришедший к власти Наполеон Бонапарт, будучи человеком военным, гильотине предпочитал расстрел. «Национальная бритва» использовалась лишь для карания самых опасных уголовников.
 
Фото: east news/image forum
 
ВЫДАЮЩИЕСЯ ЗАСЛУГИ ДОКТОРА ГИЛЬОТЕНА
 
Вопреки распространенному представлению, доктор Гильотен не пал жертвой «своего» изобретения, а умер в возрасте почти 76 лет от вполне естественных причин. Да, в начале лета 1794 года он был арестован по приказу Робеспьера, но после казни самого Робеспьера 28 июля того же года его освободили. Так что судьба не допустила близкого знакомства доктора с «мадам Гильотиной». 
 
В некоторых источниках утверждается, что он «скрылся в глухой провинции и в столице показывался чрезвычайно редко», что он «обратился в прилежного христианина и до последних дней жизни вымаливал у Господа прощения за свои грехи»…  Все это полная ерунда! Впрочем, это не мешает людям до сих пор осуждать его. Осуждать за то, чего он не делал. 
 
Вот пример одного из таких «творений»:
 
Попался в сатанинский плен 
И осрамил свои седины 
Французский доктор Гильотен, 
Изобретатель гильотины… 
 
А ведь на самом деле всю оставшуюся жизнь Жозеф-Игнас Гильотен продолжал активно и весьма успешно заниматься медициной, и его заслуг на этом поприще вполне достаточно, чтобы имя вошло в историю. Например, он стал одним из главнейших членов Комитета по вакцинации от оспы, а 11 мая 1800 года его избрали президентом этого комитета. Продвигая это свое детище, доктор Гильотен добился через Жозефину де Богарне встречи с Наполеоном, и она состоялась 23 октября 1803 года. И, надо сказать, будущий император так увлекся идеями Гильотена, что распорядился проводить вакцинацию по всей стране. А начать он приказал со своей многочисленной армии. Более того, прививка против оспы 11 мая 1811 года была сделана и его наследнику, родившемуся уже от брака с австриячкой Марией-Луизой.
 
В 1804 году Гильотен принимал активное участие в создании Медицинской академии в Париже. Позднее она стала называться Императорской академией медицины. Работая не покладая рук, к 1812 году доктор Гильотен очень устал, и он написал одному своему другу: «Силы оставляют меня день ото дня, и это видно, но это обычный и вполне естественный ход вещей…» Но он не прекратил свою работу в академии.
 
Жозеф-Игнас Гильотен дожил до 1814 года и умер 26 марта от карбункула (язвы) на левом плече. Его похоронили на престижном столичном кладбище Пер-Лашез.
 
ГИЛЬОТИНА ПРИМЕНЯЛАСЬ В ГДР ДО 1966 ГОДА, А ВО ФРАНЦИИ – ДО 1977-ГО
 
Молва утверждает, что доктору и членам его семьи было чрезвычайно неприятно, что смертоносная машина носит их имя. Якобы к властям наполеоновской Франции даже обратились с просьбой изменить название машины для казни, но она была отклонена. А после смерти доктора в 1814 году дети Гильотена будто бы сменили фамилию. На самом деле никаких детей у доктора Гильотена не было. Все это легенда. Но вот факт остается фактом: придуманный совсем не Гильотеном механизм оказался живее всех живых. И он «служил человечеству» еще очень и очень долго.
 
Например, в Швеции смертоносную машину использовали до 1910 года. А особенно теплые отношения с «мадам Гильотиной» сложились у Адольфа Гитлера: он отправил на свидание к ней около 40 тысяч человек, среди которых были чешский патриот Юлиус Фучик (8 сентября 1943 года), участница французского движения сопротивления, русская княгиня Вера Аполлоновна Оболенская (4 августа 1944 года) и подпольщик Муса Джалиль (25 августа 1944 года). Кстати сказать, этот вид казни потом очень долго применялся в ГДР, где его заменили на расстрел только в 1966 году.
 
Эффективность данного орудия казни была ошеломляющей. В «Учебнике уголовного права» П.Д. Калмыкова (1866 года) было сказано: «Там, где смерт­ная казнь простая, важен вопрос: каким способом лишать жизни? Расстрел и виселица понятны. Но отсечение головы требует большего искусства. В тех положительных правах, где допускается отсечение головы, важен вопрос: отсекать ли голову рукою палача посредством меча или секиры, или посредством машины, гильотины.
 
Для отсечения секирой и мечом надо много искусства, надо, чтобы палач упражнялся некоторое время в этом. Исследователи этого вопроса пришли к заключению, что гильотина есть наилучший и наиболее рациональный способ исполнения казни, ибо, во-первых, отсечение головы совершается мгновенно и верно, между тем как рука палача может нанести удар неверно и заставить страдать преступника. Следовательно, гильотина сообразнее с человеколюбием. Во-вторых, занятие, состоящее в усовершенствовании человека в искусстве лишать жизни подобного себе, недостойное и отталкивающее, заменяется машиной. В-третьих, гильотинирование сообразнее с разумным значением наказания, с его характером безличности».
 
В результате, «сообразная с человеколюбием» машина стала очень популярной. О ней писали пьесы, сочиняли песни и стихи. Вот пример одного из стихотворений: 
 
Сожженье требует затрат,
Расстрел чрезмерно злобен,
А этот хитрый аппарат
Гуманен и удобен.
 
Едва глухой раздастся стук
И шеи нож коснется,
Как голова без лишних мук
С плечами расстается.
 
К чему распятье и костер?
К чему петля и дыба?
За механический топор
Ученому – спасибо!
 
Гильотину изображали на картинах, появились даже ювелирные изделия, сладости и игрушки в виде гильотины.
 
Гильотина использовалась в Бельгии, Греции, Швейцарии и других странах. В это трудно поверить, но публичные казни во Франции были отменены лишь в 1939 году. А в 1951 году приведение приговоров в исполнение было запрещено описывать в прессе. В последний раз нож гильотины опустился на шею преступника во Франции 10 сентября 1977 года: в Марселе так казнили убийцу арабского происхождения Хамида Джандуби. Он-то и стал последним человеком, казненным в Западной Европе посредством отсечения головы ножом гильотины.
 
Мы никогда не узнаем, как реагировала душа добрейшего доктора Гильотена на столь чудовищное долгожительство названной его именем машины. Впрочем, куда благими намерениями выложена дорога, мы все это много раз слышали…
 
Между прочим, само название «гильотина» прочно вошло в нашу жизнь. Так стали называть различные приспособления (резаки, отрубные ножи) для бумаги, дерева и металлов, машинку для обрезки кончиков сигар и тому подобное.
 
А что же сталось с самой гильотиной? Удивительно, но в музеях Франции ее теперь можно увидеть либо в виде макетов, либо отдельных фрагментов. Объяснение этому такое: после отмены смертной казни министр юстиции Робер Бадентер приказал демонтировать две машины, еще остававшиеся во Франции. Однако ни один музей не согласился их принять; сотрудники тогда даже пригрозили забастовкой, если это чудовищное устройство времен террора, пропитанное испарениями крови, появится в музейном зале. В конце концов оба экземпляра перевезли в какой-то заброшенный военный форт, и дальнейшая их судьба неизвестна.

Автор:  Сергей НЕЧАЕВ
Совместно с: 

Комментарии



Оставить комментарий

Войдите через социальную сеть

или заполните следующие поля



 

Возврат к списку