Время щепетильных

Как-то на пресс-конференции, которую проводили лидеры несистемной оппозиции, я задала вопрос об источниках ее финансирования. Реакция была раздраженной. Мне указали, что материальная поддержка оппозиции крайне опасное дело, что задавать такие вопросы – значит подставлять участников протеста под удар, что денег и без того мало. Ответа на вопрос я так и не получила. При том что пресс-конференция была неофициальной и, можно сказать, даже дружественной, с каждым из участников нас связывало давнее знакомство, а с некоторыми – и годы приятельских отношений. Не спасло. Тема денег оказалась слишком деликатной для публичного обсуждения.  

Я вспомнила об этом, когда предложила оппозиционному политику Илье Пономареву в еще более публичном формате обсудить его гонорар в 750 тысяч долларов, полученный от Фонда «Сколково». Спасибо ему – он согласился.

Почему? Пусть простит Илья, но думаю, что не только из-за его личных качеств.

За год, который прошел с упомянутой пресс-конференции, многое изменилось.

В частности, стало ясно, что виртуозно проклинать антинародный режим – недостаточное условие для того, чтобы избиратель встал на твою защиту. И дело даже не в позитивной программе, об отсутствии которой так любят вспоминать на федеральных телеканалах. Просто митинги последнего года вывели на площади тех людей, для которых слово «репутация» имеет значение.

Взаимоотношения с деньгами, когда речь идет о политиках, – важный предмет для обсуждения. Но и не только с деньгами – с карьерой, со своим прошлым, с собственными ошибками и компромиссами. Как бы пафосно ни звучало – с совестью.

Думаю, что как раз поэтому на трибуну митинга, который прошел 6 мая, вышел Борис Акунин, Григорий Шалвович Чхартишвили, с разговором о допустимости-недопустимости прикрывать власть своим честным именем. Совсем не сенсация. Тема жевана-пережевана. Но до сих пор она обсуждалась только в разговорах за рюмкой водки под рефрен «на себя посмотри» или в ни к чему не обязывающих социальных сетях. Акунин вынес эту тему на публичное, а значит – ответственное обсуждение. Не потому, что – Акунин (простите и вы, Григорий Шалвович) – просто время пришло.

Эти дискуссии даются и будут даваться тяжело. И не только потому, что трудно отбросить растиражированные и от этого не менее убедительные «защитные мотивы» – необходимость кормить семью, спасать театр (институт, газету, творческий союз), помогать тем, кто в этом нуждается. Но еще и потому, что никто (или почти никто) тут не безупречен.

Трудный, болезненный разговор. Страшно начать? Уже начали.