НОВОСТИ
Адвокатам террористов угрожают расправой, а в Совфеде заявляют о невозможности приговора к смертной казни
ЭКСКЛЮЗИВЫ
30.01.2024 20:29 НЕ ЗА ЛЮДЕЙ
91116
12.12.2023 08:43 ПОЙМАТЬ МАНЬЯКА
21733
02.11.2023 08:35 ТРУДНОЕ ДЕТСТВО!
22548
16.10.2023 08:30 ТЮРЕМНЫЕ ХРОНИКИ
25161
13.10.2023 09:14 КОВАРНЫЙ ПЛАН
23484
sovsekretnoru
Седина в бороду, бес в ребро

Седина в бороду, бес в ребро

Автор: Алексей ЧЕЛНОКОВ
01.02.2011

 

 

 

Артуру Пайку, известному театральному критику, нравилось, что от него зависят судьбы многих людей. Cтоит ему написать разгромную рецензию на тот или иной спектакль, и на карьере актера (режиссера, драматурга и т.д.) можно ставить жирный крест.
В тот вечер у Пайка было много дел. Спать он лег поздно – лишь под утро, но его надеждам на длительный крепкий сон как минимум до обеда не суждено было сбыться. Сон прервал телефонный звонок. Он с полминуты не хотел снимать трубку в надежде, что звонки прекратятся. Но не тут-то было. В конце концов Артур с тяжелым вздохом откинул одеяло и сел на кровати. Сощурившись, посмотрел на не по-зимнему яркое солнце за окном и перевел взгляд на часы. Десять часов, такая рань! Изверги, нахмурился он! Неужели этот болван, кем бы он ни был, не понимает, что театральные критики живут не так, как остальные люди? Что у творческих людей другой распорядок дня? Что они могут работать всю ночь, поздно ложиться и поздно вставать?
Артур выругался про себя и, приготовившись задать взбучку разбудившему его невеже, взял трубку телефона, который стоял на тумбочке у кровати.
– Алло? – спросил он хриплым ото сна голосом.
– Мистер Пайк? – прощебетал милый женский голосок, напомнивший ему об ушедшей молодости.
– Да, – осторожно ответил критик. – С кем имею честь говорить?
Артур Пайк резко выпрямился. Сон сняло, как рукой. Давно он не просыпался так быстро, как в это утро. Наверное, только в молодости, когда еще был полон сил и юношеской энергии и когда ему казалось, что для него нет невыполнимых задач и что это замечательное время будет длиться вечно. Сейчас женщины ему звонили крайне редко, не то что в былые времена. Он машинально пригладил редеющие волосы, как будто собеседница сидела рядом и на нее нужно произвести благоприятное впечатление, и молодецки расправил плечи.
– Это Барбара Гарднер, – представилась девушка. – Боюсь, вы меня забыли… Я исполняла главную женскую роль в «Полуночной песне», которую поставили в прошлом году в «Магнуме». Вы написали разгромную рецензию о нашем спектакле и особенно обо мне и моей игре. Конечно, сейчас я понимаю, что вы были правы и что играла я из рук вон плохо. Сначала я жутко обиделась и на следующий день после выхода рецензии наговорила репортерам о вас кучу гадостей, но сейчас, все основательно обдумав, полностью с вами согласна. Вы не поверите, но я с тех пор не могу спокойно спать по ночам. Меня долго мучила совесть, и вот я наконец набралась смелости и позвонила, чтобы извиниться за свое поведение. Простите меня, мистер Пайк. Я была к вам несправедлива.
Барбара Гарднер, как он мог ее забыть! Конечно, он сразу вспомнил эту высокую жгучую брюнетку с потрясающей фигурой. Пальчики оближешь! Больше всего ему в ней понравились высокая грудь и длинные-предлинные ноги, которые, казалось, растут откуда-то от шеи. Она до сих пор время от времени являлась ему в эротических снах. Пожалуй, тогда он все же слегка переборщил, признал Артур Пайк. Начала Барбара, честно говоря, очень даже неплохо для дебютантки. Он хорошо помнил и «Полуночную песню», и то, что играла она отлично. Но в театральном мире существовало неписанное правило, которое он решил не нарушать: новички ни в коем случае не должны получать хвалебные рецензии после первого же спектакля. В театре, как, впрочем, пожалуй, и везде, главное не перехвалить. Артур был полностью согласен с этой мыслью. Звездная болезнь загубила немало подающих надежды молодых актеров. Так что он в некотором роде даже оказал ей услугу, написав разгромную рецензию.
На следующий же день после того, как в газете появилась его рецензия, «Полуночную песню» сняли с репертуара. Такое происходило очень часто. Артур был доволен, что он до сих пор способен создавать мнение зрителей и все еще является вершителем судеб десятков людей. Пара актеров не вынесла его ядовитых стрел и даже покончила жизни самоубийством. Ну и что, если в их смертях кое-кто винил его и его рецензии? Его эти упреки нисколько не смущали. Пайк был твердо убежден, что актер не имеет права быть размазней, на сцене не место слабохарактерным людям. Если человек так болезненно реагирует на плохие отклики критиков о своей игре, то в театре ему не место. Долго ему не продержаться – проверено многолетней практикой! Так что от их смерти театр ничего не потерял.
Барбара Гарднер, помнится, тогда надолго исчезла со сцены. Артур вспомнил, что у него даже промелькнула мысль: уж не совершила ли и она самоубийство из-за его статьи? И вот звонок. Значит, жива и здорова…
– Мистер Пайк? Мистер Пайк? – прервал голос Барбары его размышления. – Вы меня слышите? Вы куда-то пропали, я вас не слышу!
– Конечно, слышу. Вам не за что извиняться, мисс Гарднер. Я прекрасно понимаю, какие чувства вы тогда испытывали. В сердцах вы могли наговорить и не такого. Со мной подобное происходило. Причем не раз. Если бы вы знали, какие нелицеприятные слова мне приходится иногда выслушивать о себе, вы бы весело посмеялись вместе со мной. Хоть я и критик, но на критику в свой адрес давно перестал обращать внимание. Иначе в моей профессии долго не протянуть.
– Вы очень добры, мистер Пайк, но я слишком долго чувствовала себя виноватой и поэтому хочу хоть как-то искупить свою вину. Завтра Рождество. Я так хочу снять с себя этот тяжкий груз и так осмелела, что должна лично извиниться перед вами. Мне очень не хочется, чтобы вы держали на меня зло. Я бы извинилась сегодня же вечером, если вы, конечно, не возражаете. Знаете, у меня есть неплохая идея. Давайте поужинаем сегодня вечером. Я живу в Ньюарке. В нашем «Палас-отеле» замечательный шеф-повар. Слава о нем гремит по всему Восточному побережью. Насладиться его кулинарным мастерством приезжают не только из Нью-Йорка, но и из Филадельфии и даже Вашингтона. Я вас приглашаю на ужин. Соглашайтесь – это будет так вкусно, что вы не пожалеете о времени.
Несмотря на сексуальную хрипотцу в голосе Барбары Гарднер, которая Пайку так нравилась в женщинах, согласился он не сразу. От Нью-Йорка, где он жил, до Ньюарка было как минимум два часа езды, а на Бродвее сегодня в восемь премьера «Старой истории» с Норой Мастерс в главной роли. Такой спектакль он пропустить никак не мог. Ему обязательно нужно будет написать на него рецензию.
С другой стороны, Артуру льстило, что его приглашает на ужин такая красивая девушка. Очутившись перед необходимостью выбора, он, впрочем, колебался недолго. Конечно, Пайк выбрал ужин с прекрасной Барбарой Гарднер. Как он мог променять вечер с такой сексапильной красоткой на рецензию о какой-то бездари Мастерс, которая и играть-то толком не умеет! Его воображение уже рисовало картины одна приятнее другой. Если повезет, то ужином дело не ограничится и ему придется даже заночевать в Ньюарке. Он уже забыл, когда последний раз ночевал у женщины. К тому же такой молодой и красивой, как Барбара!
– Очень мило, что вы вспомнили обо мне, – наконец сказал Артур Пайк. – Я с удовольствием принимаю ваше приглашение. Большое спасибо.
– Замечательно! – искренне обрадовалась Барбара. – Вы снимете большой груз с моих плеч и сердца… Встретимся в половину девятого в ресторане «Палас-отеля», хорошо? Поужинаем в ресторане, а кофе выпьем у меня дома. Я живу недалеко, так что это очень удобно. Я варю отличный кофе. По крайней мере, так говорят все мои знакомые и друзья.
– Мисс Гарднер, большое спасибо за предложение, – вежливо поблагодарил критик. – С нетерпением буду ждать нашей встречи. До вечера.
Артур Пайк положил трубку, откинулся на атласные подушки и предался сладким мечтам о предстоящем вечере. Время от времени, конечно, он писал рецензии, не видя сам спектакль, хотя и старался делать подобное как можно реже. Профессиональный долг и прочая галиматья тут были ни при чем. Просто писать рецензии «вслепую» было очень рискованно. Если его поймают за руку, то драматург, актеры и газета, в которой он работает, а может, и особенно активные зрители, запросто могут подать на него в суд. Подобное уже происходило несколько раз с его знакомыми. Громкий процесс нанесет непоправимый ущерб его репутации, и на карьере критика придется ставить крест. Карьерой же и репутацией Артур очень дорожил. Но он был стреляный воробей и вовсе не собирался попадаться. Нора Мастерс, которую он давно недолюбливал и считал стопроцентной бездарью, относилась к предсказуемым актрисам. У таких, как она, никогда не бывает приступов вдохновения, и выше головы они никогда не прыгают. Актеры, подобные Мастерс, играют одинаково плохо всегда, из спектакля в спектакль, из месяца в месяц, из года в год. Ему не нужно смотреть сегодняшний спектакль, чтобы лишний раз убедиться в отсутствии у нее какого бы то ни было актерского мастерства.
Артур Пайк быстро позавтракал и сел за рецензию. Писал он недолго, через час статья была готова. За долгие годы работы театральным критиком он давно набил руку на «заочных», как он их называл, рецензиях. Потом Пайк позвонил Джеку Арденсу. Ужины в дорогих ресторанах, которыми он угощал старину Джека, позволяли ему изредка обращаться к нему с деликатными поручениями. Джек без лишних слов согласился отвезти рецензию в редакцию ровно в одиннадцать часов вечера. Получив статью через полчаса после окончания спектакля, все подумают, что она только что написана. Никто даже не заподозрит подвоха.
Покончив с делами, Артур начал готовиться к свиданию. Сначала он принял горячую ванну, потом поехал в самый модный в городе парикмахерский салон. Приготовления к романтическому вечеру Пайк закончил на массажном столе. По пути домой он заскочил в «Гуччи» и купил красивые кожаные туфли с сумкой. Ровно в шесть, предвкушая ждущие его удовольствия, критик захлопнул дверцу своего «порше» и помчался в Ньюарк.
Несмотря на предпраздничное время, дороги оказались относительно свободными. Так что до места назначения Артур Пайк добрался даже раньше, чем предполагал. Он жил в Нью-Йорке всю жизнь, но в Ньюарк попал впервые. Это не помешало ему быстро отыскать «Палас -отель». Гостиница находилась в самом центре города, на площади. Хотя у него было еще время, Артур прошел сразу в ресторан и занял стратегически расположенный столик в углу, откуда хорошо просматривался вход. Он должен увидеть ее раньше, чем она увидит его. По своему богатому опыту общения с людьми Артур знал, что это даст ему преимущество и позволит чувствовать себя хозяином положения во время ужина…
– Еще мартини, сэр? – спросил официант.
Размечтавшийся Пайк с легким удивлением посмотрел на три пустых стакана и кивнул. Он посмотрел на часы и слегка нахмурился. Барбара сильно опаздывала. В людях ему нравилась пунктуальность. Он никогда не опаздывал на свидания сам и другим не прощал опозданий. Особенно ему не нравилось, когда его заставляли ждать женщины. На Бродвее было известно, что попасть в немилость к Артуру Пайку проще простого – достаточно совсем немного, пусть даже на пять минут опоздать на встречу с ним.
– Меня никто не спрашивал? – хрипло поинтересовался театральный критик и потряс головой, пытаясь ее прояснить. Три коктейля не прошли бесследно, он чувствовал легкое опьянение. – Меня зовут Артур Пайк. Я жду молодую и очень красивую леди. Она уже давно должна быть здесь. Может, я ее просто не заметил.
– Леди нередко задерживаются, – равнодушно пожал плечами официант и ушел выполнять заказ.
Артур встал и, слегка пошатываясь, побрел к телефонам. Он долго листал телефонный справочник, но так и не нашел номера Барбары Гарднер. Удивленно пожав плечами, критик позвонил на телефонную станцию, чтобы узнать номер актрисы.
– Будьте добры, мне нужен номер мисс Барбары Гарднер. Мисс Гарднер, актриса по профессии, она живет в Ньюарке.
– Извините, сэр, – ответила через полминуты телефонистка. – В моих списках нет ни одной мисс Барбары Гарднер.
– Дура! – недовольно пробурчал критик и сердито швырнул трубку…
– Сэр, – оторвал его от мрачных раздумий официант, – может, вам принести чашечку кофе? По-моему, вам бы не помешало освежиться.
– Нет, я хочу еще мартини, – покачал головой Пайк. – Принесите мне еще коктейль.
– Извините, сэр, – вежливо, но твердо ответил официант, – но больше мартини, боюсь, не будет. Вы уже и так вполне достаточно выпили. Надеюсь, вы никуда не собираетесь сегодня ехать? В таком виде недолго и попасть в аварию. Я не хочу быть виноватым в вашей смерти.
– Я собирался переночевать здесь, – пробурчал Артур…
Слава богу, никуда ехать не пришлось, в «Паласе» нашлись свободные номера. Портье устроил его на самом верху, в пентхаусе, откуда открывался прекрасный вид на городок. Носильщик принес из машины сумку и проводил наверх. Уходя, он включил телевизор и сказал:
– Если что-нибудь будет нужно, сэр, звоните. Служба доставки работает круглосуточно. Мы выполняем любые желания клиентов.
У Артура Пайка хватило сил только молча махнуть рукой. Он здорово набрался, но сквозь алкогольный туман упорно пробивалась злость. Конечно, Пайк давно догадался, что Барбара Гарднер и не собиралась с ним ужинать. Эта глупая шутка с раскаянием и свиданием была ее местью за ту рецензию. Ее мотивы и поведение были вполне понятны и объяснимы: глупая девчонка не нашла другого способа поквитаться со стариком, заставив его приехать в другой город. Он злился не только на нее, но и на себя. Такого с ним еще не было: он обманывал женщин нередко, но его – никогда.
Конечно, Артур не собирался прощать актрису. Он не считал себя мстительным человеком, хотя люди, вызвавшие его гнев, придерживались иного мнения. Пайк дал себе слово, что она сильно пожалеет об этой выходке. Он слегка покачнулся и рухнул на кровать, не раздевшись и даже не сняв туфли. Его голова не успела коснуться подушки, а номер уже оглашал богатырский храп…
На следующее утро у Артура Пайка дико раскалывалась голова и ломило все кости. Этого следовало ожидать. После пятидесяти похмелье всегда проходило одинаково. Поэтому он старался сейчас поменьше пить, а вчера просто не удержался и здорово перебрал.
Критик с трудом перекатился на спину и заставил себя прислушаться к раздражающему голосу диктора, читавшего новости культуры. От усилия и напряжения голову пронзила острая боль, но он по собственному опыту знал, что без этого все равно не обойтись.
«…громкий успех. Молодую, но подающую большие надежды актрису Барбару Гарднер, исполнившую вчера главную роль в бродвейской премьере спектакля «Старая история», десять раз вызывали на бис. Вчера утром Нора Мастерс, которая должна была играть миссис Уолтерс, попала в аварию. Ее заменила дублерша, Барбара Гарднер. Критики единодушно отмечают появление на нашем театральном небосклоне новой звезды…»
Когда смысл этих слов дошел до Артура Пайка, у него перехватило дыхание от ужаса. Новость о том, что вчера в «Старой истории» играла не Мастерс, а Гарднер, и что ее десять раз вызывали на бис, произвела на него эффект разорвавшейся бомбы. Несмотря на головную боль он, конечно, мигом догадался, зачем ей понадобилось выманивать его из Нью-Йорка.
Затем Артур вспомнил о своей разгромной рецензии, которую обыватели сейчас, наверное, с нескрываемым удивлением читают за утренним кофе. Вчера он находился в игривом настроении и поэтому хорошо «врезал» Норе Мастерс. Пайк даже язвительно написал, что и на задних рядах бедным зрителям не удалось спрятаться от бездарной игры этой так называемой «актрисы».
Мрачные мысли прервал голос диктора. Услышав свою фамилию, Артур Пайк вновь посмотрел на экран. Диктор сообщил, что известному театральному критику, мистеру Артуру Пайку, скоро придется объясняться в суде. Редакция газеты, в которой он работал, драматург и актеры подали на него в суд.
Пайк подполз к телевизору и выключил его. Потом кое-как добрел до французского окна, открыл его и… шагнул вниз. 

Перевод с английского Сергея МАНУКОВА


Автор:  Алексей ЧЕЛНОКОВ

Комментарии



Оставить комментарий

Войдите через социальную сеть

или заполните следующие поля



 

Возврат к списку