Вы никого не интересуете? Ошибаетесь

Что можно сделать, чтобы защитить частную жизнь каждого из нас, – об этом корреспонденту «Совершенно секретно» рассказал директор по исследованиям Международного фонда защиты частной жизни (Privacy International) Эрик КИНГ.

– Попытка следить за всеми и каждым – это глобальная тенденция?

– Да. Проблема заключается в том, что любое государство во все времена стремилось контролировать граждан. Но впервые в истории у бюрократии появились для этого такие технические возможности, как сейчас. Только за последние девять месяцев достоянием гласности стали факты, которые подтверждают самые худшие опасения правозащитников по поводу масштабов и глубины проникновения правительств в частную жизнь людей. С моей точки зрения, если не остановить этот процесс, не начать демонтаж инфраструктуры слежки, то под угрозой окажутся основы демократии.

– Можно сказать, что у этого процесса была конкретная отправная точка? Какой-то технологический прорыв?

– Вообще-то приток денег в электронную разведку начался около пятнадцати лет назад, когда был сделан вывод, что традиционные источники разведывательной информации утратили прежнюю эффективность. Разные эксперты описывают отправную точку по-разному. Например, в Великобритании популярно мнение, что расцвет повсеместной слежки начался в тот момент, когда линии оптоволоконной связи были проложены по дну Северного моря и спецслужбы получили доступ к этим потокам информации. Но я считаю, что дело не в возросших возможностях спецслужб, а в том технологическом прогрессе, плодами которого пользуется каждый из нас. Пятьдесят лет назад международный телефонный звонок совершался в среднем раз в три месяца и считался роскошью. Сегодня мы с помощью компьютера можем в любой момент поделиться информацией со всем миром.

– Интернет, таким образом, – это и благо, и одновременно угроза?

– Не только Интернет. Мобильные телефоны – очень полезный ресурс для ведения слежки за людьми. Достаточно небольших и не требующих физического вторжения в ваш телефон усилий для того, чтобы он начал работать как микрофон, фиксирующий и передающий любые ваши переговоры. Этой технологией торгует британско-германская компания, и делает она это по всему миру – от Египта до Афганистана, при этом европейские страны не являются исключением.

– И такая коммерция считается законной?

– Вопрос открытый. Например, в Великобритании продажа программного обеспечения, предназначенного для получения несанкционированного доступа к частной информации, наказуема. Ну так эта компания ведет свой бизнес за пределами Великобритании и формально не нарушает законодательство. На протяжении трех лет Международный фонд защиты частной жизни борется за введение экспортного контроля для подобной продукции, которая, на наш взгляд, должна быть приравнена к оружию.

– Но с того момента, как был изобретен мобильный телефон, развитие подобных технологий стало неизбежным.

– Любое техническое изобретение в истории человечества могло быть использовано и во благо, и во вред. Особенность мобильных телефонов состоит в том, что мы добровольно носим их с собой и заботимся о том, чтобы они были исправны, а батарея заряжена. Как собака, которая сама надевает поводок и ошейник. При этом мы доверяем этим устройствам самую конфиденциальную информацию о себе и своих близких, все свои контакты, планы на будущее, финансовые операции и даже сведения о текущем местоположении. Для авторитарных и тиранических режимов более эффективное средство контроля собственных граждан трудно представить. Граждане, кстати, еще и платят за это.

– Кто значится в законодателях этой глобальной моды на слежку?

– У нас нет полной картины. Очевиден общий интерес к такого рода деятельности. Больше всего известно о деятельности группы ведомств пяти стран, которую принято называть «Пять глаз». Она объединяет спецслужбы Соединенных Штатов, Великобритании, Канады, Австралии и Новой Зеландии. Еще в 1946-м между ними было подписано соглашение о сотрудничестве в разведывательной области. Только три года назад, когда оно было рассекречено, мы узнали подробности. Речь в этом соглашении идет о том, что стороны обязуются делиться друг с другом любой перехваченной информацией в полном объеме, за исключением случаев, которые затрагивают их суверенитет. Это соглашение бесперебойно действует уже на протяжении многих десятков лет. Если вы посмотрите на файлы, обнародованные Эдвардом Сноуденом, то в девяносто пяти процентах случаев в графе «кому» обнаружите в том числе и аббревиатуру FVEY, то есть участников группы «Пять глаз».

– А чем заняты российские спецслужбы в этой области?

– Информации о работе Федеральной службы безопасности на этом направлении немного. Очевидно, что ее технические возможности в деле перехвата электронной информации ничем не отличаются от потенциала, например, американского Агентства национальной безопасности. Эти технологии сейчас общедоступны и недороги. Вопрос только в том, насколько хороши ваши аналитики, работающие с этой информацией. Кроме того, по территории России проходят многие международные каналы связи, что облегчает процесс слежки. Таким образом, вопрос не в техническом потенциале, а в целеполагании и политической воле

– В каких странах мира электронная слежка носит наиболее системный характер?

– Сейчас это Сирия, Ливия, Египет и другие страны, охваченные противостоянием. Там действуют и местные спецслужбы, и разведывательные организации других стран, стремящихся контролировать обстановку. Американское Агентство национальной безопасности находится здесь в привилегированном положении, потому что основные маршруты доставки телекоммуникационной информации проходят через территорию Соединенных Штатов – просто это обходится абонентам дешевле.

– Но вы утверждаете, что современные средства перехвата телекоммуникационных сообщений крайне недороги и общедоступны.

– Верно, и в этом заключена опасность. В Международном фонде защиты частной жизни я возглавляю проект, призванный отследить случаи продажи подобных технологий и оборудования странам с диктаторскими режимами. В свое время, работая над другими проектами фонда, я убедился, насколько уязвима система мобильной связи. Например, когда меня допрашивали сотрудники спецслужб в Йемене, они задавали вопросы, основанные на информации, которую можно было получить, только перехватив разговоры по мобильному телефону. С тех пор для связи со своими контрагентами я стараюсь пользоваться другими средствами. В рамках нынешнего проекта мы получили информацию о том, что над технологиями слежки за пользователями мобильной связи работают частные компании, но при этом в роли заказчика выступают государственные учреждения. Суммы контрактов могут достигать миллиардов долларов, и сделки эти, напомню, легальны. И при этом компании-разработчики знают, что их продукция будет использована в репрессивных целях – против политических оппонентов, независимых журналистов или для подавления массовых протестов. Например, два года назад мы обнаружили британскую компанию Gamma Group, поставлявшую оборудование для определения местонахождения абонентов сотовой связи в Сирию, где протесты тогда только начинались.

– Российские компании оперируют на этом рынке?

– В большом количестве. Ажиотажным спросом пользуются, например, разработки «Центра речевых технологий», позволяющие установить личность абонента сотовой связи. Это организация, которая возникла из «шарашки», описанной в романе Александра Солженицына «В круге первом».

– Таким образом, в этой области интересы правительств и частного бизнеса сходятся?

– По сути, да. При этом и те и другие остро заинтересованы в том, чтобы эта сфера оставалась в тени. Для этого существует масса способов. Например, уже упоминавшаяся Gamma Group поставляла свою продукцию в пятьдесят три страны. Но когда мы задали вопрос – кто же выдал им экспортную лицензию? – то получили удивительный ответ: никто с просьбой о подобной лицензии и не обращался. Очевидно, компания действовала с помощью своих зарубежных филиалов. Мы передали всю собранную информацию по Gamma Group таможенным органам и потребовали, чтобы они провели расследование. Никакого ответа не получили. Я выждал месяц и позвонил в таможенную службу с вопросом: «Вы наш запрос получили?» Они говорят: мы не можем подтвердить, что мы его получили. Хорошо, говорю, если я вам его сейчас зачитаю, вы сможете подтвердить, что вы его услышали? На том конце провода начали заикаться.

– И чем закончилась эта история?

– Пока ничем. Фонд подал жалобу на таможенную службу, и через месяц мы с ними встретимся в суде. Там мы будем добиваться ответа: проведено ли расследование по представленным нами материалам и каковы его результаты?

– Вы считаете, что работа Джулиана Ассанжа и Эдварда Сноудена приносит пользу?

– С моей точки зрения, то, что они делают, – необходимо. К сожалению. Мы оказались в ситуации, когда разведывательные ведомства неспособны сами проанализировать юридическую и моральную состоятельность своих действий. При этом гражданское общество и даже законодатели находятся в полном неведении относительно масштабов происходящего. В такой обстановке появление людей, подобных Ассанжу и Сноудену, неизбежно.

– Что более эффективно для защиты частной жизни от внимания спецслужб – технические нововведения или политические усилия?

– Необходимо и то, и другое. Никакие технические средства не будут эффективны, если мы не сможем спросить у спецслужб, насколько законна их деятельность, – и настоять на ответе. И напрасно многие считают, что проблема вторжения государства в частную жизнь возникла с появлением Интернета. Она существовала всегда. Например, Фонд защиты частной жизни был создан задолго до расцвета Интернета

– Это многочисленная организация?

– Нас всего шестнадцать человек. Поэтому мы стараемся сосредоточиться на системных проблемах, прежде всего законодательных. Кроме того, мы проводим расследования против компаний, незаконно торгующих технологиями и оборудованием для слежки, наподобие того, о котором я рассказал. Мы стараемся каждый такой случай довести до судебного разбирательства и предать огласке. У нас в мире насчитывается около двадцати партнерских организаций, которые мы поддерживаем финансово и методологически. Ведь надо понимать, что, помимо диктаторских режимов, частная жизнь находится под угрозой и во вполне демократических странах. Это та информация, в получении которой, кроме государства, остро заинтересованы многие – страховые компании, банки, работодатели, медицинские учреждения.

– И все-таки использование современных технологий репрессивными режимами очевидно представляет собой главную опасность. При нынешних темпах глобализации возможна ли, с вашей точки зрения, такая научно-фантастическая вещь, как глобальная тирания?

– Сейчас подобное развитие событий трудно себе представить. Но с учетом тенденций… Посмотрим, что будет происходить в Соединенных Штатах. Например, станут ли разоблачения Сноудена серьезным фактором на следующих президентских выборах? После того как Сноуден обнародовал информацию о деятельности Агентства национальной безопасности, президент Обама обратился к законодателям с просьбой представить свои рекомендации. Однако из тридцати семи предложенных инициатив одобрил только три, остальные были отвергнуты. Но он, например, принял предложение о минимизации масштабов слежки – это уже шаг вперед.

– Но если вторжение в частную жизнь – глобальное явление, значит, Соединенные Штаты не в состоянии в одиночку исправить положение. Или усугубить его.

– Сейчас в мире насчитывается около пятидесяти стран, обладающих серьезным потенциалом для коммуникационной разведки. Ясно, что при таких масштабах явления никто не в состоянии контролировать положение самостоятельно. И вряд ли это дело, с которым могут справиться только правительства. Я думаю, что ближайшие десять лет будут очень важны для того, чтобы люди поняли, с какой серьезной и повсеместной угрозой они имеют дело.

ДОСЬЕ

Фонд защиты частной жизни (Privacy International) был создан в 1990 году группой экспертов и правозащитников, озабоченных процессом глобализации слежки за гражданами. Лидером организации стал британский общественный деятель Саймон Дэвис, который возглавлял Фонд до 2012 года. Источник существования организации – благотворительные пожертвования общественных организаций и граждан. В уставе организации ее цели и задачи описаны так:

– получать и распространять сведения об угрозах частной жизни;

– сообщать о методах, которые используются для ведения слежки за
частными лицами и организациями;

– разрабатывать методы защиты неприкосновенности частной жизни.

Наиболее заметным проектом Фонда защиты частной жизни стал доклад «Планета под прослушкой», впервые опубликованный в 1995-м и обновленный в 2011 году. При работе над обновленным изданием этого доклада Фонд активно сотрудничал с организацией WikiLeaks и ее основателем Джулианом Ассанжем.

В 2009-м Фонд защиты частной жизни подал жалобу на компанию Google в британское Управление по делам информационной среды. В этой жалобе утверждалось, что Google не сдержал обещания обеспечить анонимность при запуске своей системы спутникового фотографирования поверхности Земли, в результате чего пострадали около 200 граждан Великобритании. Жалоба была принята к рассмотрению, но оставлена без удовлетворения в связи с необходимостью «не препятствовать техническому прогрессу».

Также в 2009-м Фонд провел успешную кампанию против планов правительства по введению в Великобритании внутренних паспортов. На обвинения общественных активистов были вынуждены отвечать тогдашний премьер-министр Гордон Браун и его министр внутренних дел. В конечном счете этот вопрос стал предметом дебатов между правительством и оппозицией в парламенте Великобритании.