НОВОСТИ
Адвокатам террористов угрожают расправой, а в Совфеде заявляют о невозможности приговора к смертной казни
ЭКСКЛЮЗИВЫ
30.01.2024 20:29 НЕ ЗА ЛЮДЕЙ
91120
12.12.2023 08:43 ПОЙМАТЬ МАНЬЯКА
21737
02.11.2023 08:35 ТРУДНОЕ ДЕТСТВО!
22553
16.10.2023 08:30 ТЮРЕМНЫЕ ХРОНИКИ
25165
13.10.2023 09:14 КОВАРНЫЙ ПЛАН
23489
sovsekretnoru
Мэры Москвы: свои и чужие

Мэры Москвы: свои и чужие

Мэры Москвы: свои и чужие
Автор: Кирилл ФИЛИМОНОВ
Совместно с:
23.08.2013

Все кандидаты в московские градоначальники схожи в одном: они делят людей на «своих» и «чужих». Чужих легко находят среди мигрантов. Этим приемом не брезгует никто: ни исполняющий обязанности мэра Москвы, ни борец с коррупцией, ни коммунист, ни «яблочник».

Догоняющий

Охотнее других тему миграции раскрывает Алексей Навальный – просто потому, что он активнее других участвует в публичных мероприятиях. Его излюбленная мысль: наплыв приезжих сделал город небезопасным. Часто Навальный прибегает к статистике, которая должна придать его утверждениям объективность, – результат, однако, получается противоположным.

На каждой встрече с избирателями Алексей Навальный сообщал, что 50 процентов тяжких преступлений в Москве совершается мигрантами, а 40 процентов всех молодых таджиков живут в России. При этом не уточнялись ни источники этих сведений, ни кто именно относится к возрастной группе «молодые таджики». В результате впечатляющие на первый взгляд цифры становились не более чем приемом речевого манипулирования. В тех же случаях, когда Навальный уточнял данные, выяснялось, что «молодые» таджики – это все выходцы из этой республики в возрасте до 50 лет.(Для сравнения см. официальную  статистику МВД -Ред.)

Еще один часто использовавшийся  Алексеем Навальным прием – негативные утверждения обо всей группе «чужих», сделанные на основе частных случаев. «Я понимаю эмоциональный подход многих людей [к миграции], – сообщил он жителям района Аэропорт. – У вас в апреле было задержано несколько человек, как раз мигрантов, которые, угрожая оружием и ножами, отнимали сумки, а потом еще имели наглость заявить прямо под протокол, что они это делали, потому что им не нравится местное население». В этой легенде мигранты оказываются не просто уголовными преступниками, но и людьми аморальными: мало того, что они злоупотребили гостеприимством москвичей, так еще и выказали им свое пренебрежение. Так «эмоциональный подход» в отношении всего меньшинства становится морально оправдан.

Эмоциональный подход призван оправдать все — и отсутствие причинно-следственных связей или достоверной статистики, и анонимность антигероев, и путаницу в географии. Примером может служить такой пассаж Алексея Навального: «Вот вы представьте себе молодого человека из Узбекистана. Он приехал сюда работать на стройку, на стройку он не устроился… Поэтому единственное для него решение своих проблем – это позвонить своему брату в Таджикистан. Брат ему привезет сюда 300 грамм героина, он продаст эти 300 грамм героина для того, чтобы просто обеспечить себе жизнь. И это я вам не придумал. Официальная статистика показывает, что Россия – номер один в мире по абсолютному потреблению героина. Так оно и устроено».

У Алексея Навального, в отличие от «чужих», «свои» гуманны и желают «чужим» только добра: по легенде, мигрантов порабощает и обирает мэрия, поэтому их требуется освободить. Роли здесь распределены по законам сказки: злодей-мэрия, поработившая мигрантов; жертва – собственно мигранты, живущие «в квартирах по 30 человек»; наконец, герой-спаситель – Навальный и его команда. Естественно и даже нравственно избавить жертву от злодея, отправив ее на родину.

Убегающий

Сергей Собянин был более пассивен в предвыборной борьбе: его штаб решил придерживаться принципа «молчание – золото». Власть предпочитала антимигрантской риторике прямые действия против приезжих.

Незаметность Сергея Собянина в предвыборной кампании заставляет обратиться к его более ранним выступлениям, в которых легко прослеживается установка на поиск «чужого». В большинстве из них Собянин, рассуждая о мигрантах, остается сознательно неконкретен. К примеру, в интервью газете «Московские новости» в мае он сказал: «Я против того, чтобы эти люди просто так оставались. Если кого-то оставлять, то в первую очередь русскоязычных, с адекватной нашим традициям культурой… Людям, которые плохо говорят по-русски, у которых совершенно другая культура, лучше жить в своей стране. Поэтому мы не приветствуем их адаптацию в Москве. Я считаю, что скорее всего это сезонные рабочие, которые, поработав, должны ехать к своим семьям, в свои дома, в свои страны». Сергей Собянин использует подчеркнуто размытые формулировки – «культура, адекватная нашим традициям», «другая культура» – и на этом основании проводит черту между «своими» и «другими», которых без излишнего почтения называет «этими людьми». Использование местоимения множественного числа – «мы не приветствуем» – заимствовано из  практики советской агитации и пропаганды и призвано сделать позицию выступающего максимально авторитетной.

Сергей Собянин не концентрировался на выходцах из бывших советских республик, его понимание проблемы шире: «Москвичей не столько волнуют действительно мигранты, потому что если это выходцы из Владимирской области, и даже из Белоруссии, их мало это волнует. Напрягают лица, которые с другим языком, другой культурой, другой манерой поведения, вызывающим поведением. Хулиганством. Просто преступностью. Это, конечно, напрягает». Употребленное бывшим и, возможно, будущим мэром слово «лица» актуализирует еще не забытую формулировку «лицо кавказской национальности»

Аутсайдеры

Избежать темы миграции, естественно, не захотел ни один из претендентов.

К помощи статистики прибегал вслед за Навальным и кандидат от КПРФ Иван Мельников. «Те цифры, которые я слышу от властей Москвы, что количество мигрантов в Москве – это 200-300 тыс. человек. Но совершенно очевидно, что реальная цифра – это где-то порядка 2 миллонов и даже больше… Совершенно очевидно, что есть порядка тысячи граждан [России], которые хотели бы и желают получить эти рабочие места», – заявлял он. Вместо подтверждений приводимым цифрам Иван Мельников снабжает их безапелляционной конструкцией «совершенно очевидно», совершенно очевидно призванной добавить им вескости. 

Знаменитым стал кроссворд в агитационной газете кандидата от «Справедливой России» Николая Левичева, в котором правильным синонимом к слову «еврей» оказывалось слово «жид», а к «африканцу» – «нигер».

В интервью телеканалу «Дождь» кандидат от «Яблока» Сергей Митрохин недвусмысленно объяснил истоки «нелюбви» Сергея Собянина к москвичам: «По его лицу не видно, что он их (москвичей – Ред.) любит. Для того, чтобы человек любил ту территорию, на которой живет, он должен жить на ней не менее 10 лет. Такая норма была в законе в свое время… Я коренной москвич в отличие от остальных кандидатов, никто из них не родился в Москве».

Но все-таки автором самого яркого высказывания на этническую тему стал, как и положено представителю власти, Сергей Собянин:  «Я когда первый раз приехал в Париж, я даже не понял, куда я приехал – там люди совершенно с не парижским цветом кожи, там количество мигрантов, которые там осели и уже живут, мне кажется, уже достиг чуть ли не половины Парижа», – заметил Собянин, доказывая, что число приезжих бросается в глаза не только в Москве.

Впрочем, если не ошибаются те, кто на выборах мэра Москвы предстоит второй тур, можно не сомневаться: обращения претендентов к этническим чувствам избирателей станут намного более яркими, запоминающимися и находящимися в опасной близости к статье уголовного кодекса Российской Федерации, карающей разжигание национальной розни.
 

ЭКСПЕРТИЗА

Эксперты «Совершенно секретно» – о причинах популярности ксенофобии у политиков:

Лев Рубинштейн, поэт, публицист:

Люди ищут простых решений и простых объяснений. Ксенофобия – это очень соблазнительная и очень простая вещь. Чтобы с ней справиться, нужна работа не только в общественном масштабе. Этот ужас мы сейчас наблюдаем не только в теме гастарбайтеров. Это и страшная вспышка гомофобии. Ее безответственно и, на мой взгляд, преступно провоцирует власть. Совсем недавно в общественном сознании даже темы такой не было. Сегодня мы видим, что гомофобные настроения затрагивают огромные слои общества. Это поиск простого решения, других, чужих, непонятных. Это давняя история, но если у общества и государства в западных странах есть воля к решению этих проблем, то в России ее нет.

Выход я вижу в двух вещах. Во-первых, власть должна перестать провоцировать и отравлять общественный воздух таким настроением. Во-вторых, просвещение. А просвещение – вещь медленная и трудная.

Гасан Гусейнов, лингвист, филолог, профессор НИУ ВШЭ:

Разделение на «своих» и «чужих» есть везде, просто где-то оно завуалировано больше, где-то меньше. И неонацистские практики, например, применительно к цыганам, есть везде. Органы правопорядка в Европе иногда закрывают глаза на проявления нацизма. Но в целом европейские страны (не все и не всегда, тут нечего идеализировать) после катастрофы Второй мировой войны демонстрируют приверженность праву. Хотя бы на своей территории. Это – правовое пространство. В России же не верят ни в закон, ни в стоящую на его страже юстицию. У населения нет поэтому никаких или почти никаких средств противостоять циничному глумлению над законом. А предвыборная кампания и вовсе – торжество этого глумления. И фактически экстремистские лозунги проглатывают, не разжевав. Люди не реагируют на это адекватно, потому что испытывают – под маской ксенофобии – глубокое презрение к себе как к неспособным жить полноценной политической жизнью. По моим наблюдениям, расизм, например, в Москве, причем в его иногда совершенно первобытных формах, шире распространен среди более высокооплачиваемых и лучше устроенных людей. А люди попроще как раз менее злобно реагируют на приезжих. Чуть-чуть поднявшиеся люди больше боятся за нажитое, видят вокруг себя больше «врагов», а на политику смотрят как на пустое и грязное дело. Это, пожалуй, самое тревожное сейчас. 

Риторика объединения, к сожалению, не может иметь успеха в Москве по нескольким причинам. Старикам надоело жевать советскую корку «интернационализма», молодых (которых, правда, мало) уже накачали новым ура-патриотизмом и при этом отвратили от лозунгов единства, формально декларируемых «Единой России». Люди среднего возраста за любой идеологией видят подвох. Единственная теория, объединяющая сегодня россиян и москвичей, это «теория заговора», в центре которой всегда – притаившийся враг. Чтобы вырваться из этого заколдованного круга, возможно, и нужен заметный политик, не запятнанный участием в массовом разграблении страны. До женщины Россия пока не созрела, мнимые левые дискредитированы усилиями КПРФ. В этих условиях большинство предпочитает, пригнувшись, пойти под старое ярмо как наименьшее зло. Противоречивость этой позиции и проявляется в ксенофобской риторике: один им плох, потому что не местный и подозрительно не совсем русский, другой – потому что «знаем мы этих левых», третий не имеет достаточного опыта воровства и может увлечься. Главное содержание нынешней предвыборной кампании в Москве  – кто крепче возьмется за ворюг и иммигрантов, кто лучше защитит интересы «коренного населения», чья палка крепче. Читаю блоги: людям одновременно весело и неожиданно, но и страшно и отвратительно. Мне кажется, открывается какая-то новая страница в истории России. Никакие прежние аналогии не работают.


 


Автор:  Кирилл ФИЛИМОНОВ
Совместно с: 

Комментарии



Оставить комментарий

Войдите через социальную сеть

или заполните следующие поля



 

Возврат к списку